..
Он подозвал официантку и заказал еще пива... Мы сидели на террасе недавно выстроенного кафе "Голубые купола". Это было странное сооружение, натужный плод современных архитектурных веяний с традиционно восточными элементами, например резьбой по ганчу. Венчали это ханское великолепие три и вправду голубых купола, глянцевито блестевших под солнцем.
Мы тянули пиво из кружек, сверху поглядывая на мелкий прямоугольный водоем, вымощенный голубой керамической плиткой - будто в воду опрокинули ведро синьки. По углам водоема вяло плевались четыре фонтанчика.
Мой знакомый поэт писал сценарии мультфильмов по узбекским народным сказкам. Сказками, как известно, Восток исстари кишит, тут только успевай молотить. Он и молотил: даже будучи сильно пьющим человеком, мой знакомый так и не ухитрился ни разу пропиться до штанов. Окружающим это представлялось хоть и небольшим, хоть и бытовым, но все-таки чудом. Однако факт оставался фактом: человек пил на свои. То есть, в известном смысле, жил в соответствующем своему занятию сказочном пространстве...
- К тому же она - фигура номенклатурная, единственная женщина-режиссер-узбечка. Правда, она татарка... Ты, может, видела ее ленту - "Можжевельник цветет в горах"?
- А он разве цветет? - неуверенно спросила я.
- А тебя это гребет? - уверенно спросил он. - Так вот, там часа полтора героиня мудохается по горам с каким-то пасечником. Пчелки, птички, собачка вислоухая, цветочки раскрываются на замедленной съемке и прочий слюнявый бред... И камера наезжает, наезжает... Глаза героини крупным планом, выкатывается невинная подростковая слеза... Что ты думаешь - поощрительный приз на Всесоюзном фестивале! Я ж тебе говорю: на сирот-дебилов только последняя сука не подаст...
Он заказал себе еще пива, и я, опасаясь, что минут через двадцать он станет совсем непригоден к разговору на практические темы, поспешила спросить о главном:
- А сколько платят за сценарий?
- Зависит от категории фильма. Штук шесть...
- Ско-олько?
- Да-да, - кивнул он с выражением скромного удовольствия, - "из всех искусств для нас важнейшим...".
Кстати, тебе известен контекст этой знаменитой ленинской директивы? "Поскольку мы народ по преимуществу неграмотный, из всех искусств..." и далее по тексту...
Так что дерзай. Заработаешь, купишь квартиру, выберешься из своей собачьей конуры, пригласишь меня на новоселье, и - чем черт не шутит, может, я и трахну тебя от щедрот душевных.
По этой фразе я поняла, что мой знакомый поэт изрядно уже набрался: обычно с женщинами он держался корректно и даже скованно.
Но что касается квартирного вопроса, тут он попал в самую болезненную точку. Всю жизнь я жила в стесненных жилищных обстоятельствах. В детстве спала на раскладушке в мастерской отца, среди расставленных повсюду холстов.
Один из кошмаров моего детства: по ночам на меня частенько падал заказанный отцу очередным совхозом портрет Карла Маркса, неосторожно задетый во сне моей рукой или ногой.
Консультацию по вопросам кинематографии можно было считать исчерпанной. Но в тот момент, когда я решила проститься, мой знакомый поэт-сценарист сказал:
- Да, вот еще: будь готова к тому, что Анжелка грабанет половину гонорара.
- В каком смысле? - удивилась я.
- В соавторы воткнется.
Тут я удивилась еще больше. И не то чтобы мне в то время совсем было мало лет, но специальность преподавателя музыки, полученная после окончания консерватории, в те годы еще оберегала мое литературное целомудрие.
- Глупости! - сказала я решительно. - Повесть написана и опубликована, сценарий я сбацаю в соответствии...
- Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел... - забормотал мой знакомый, и от тебя, лиса...
Он поднял на меня глаза, по цвету они удивительно сочетались с пивом в кружке. Ясно было, что он останется сидеть тут до закрытия.
Я преувеличенно дружелюбно попрощалась. Я всегда преувеличенно дружелюбно разговариваю с пьяными, тем самым предупреждая и заранее лишая основания классический вопрос русского поэта-пьяницы.
Впрочем, как и большинство русских поэтов-пьяниц, мой знакомый был евреем.
Сверяясь с записанным адресом, я поднялась в лифте на пятый этаж огромного узбекфильмовского дома и, побродив по опоясывающей его внешней галерее, отыскала нужную квартиру.
За дверью кричали. Надрывно, нагло и одновременно беспомощно.
- Совсем офуела, совсем?!! - орал молодой, срывающийся голос. - Сказал - поеду, значит - поеду!! Да пошла ты!!.
Я еще раз сверила номер на двери с записанным на бумажке и поняла, что надо уходить. Представить себе в ближайшую неделю какой-то разговор об искусстве за этой дверью я не могла.
В эту самую минуту дверь изнутри рванули и - я успела отскочить в сторону - мимо меня, скалясь, пронесся мальчик лет девятнадцати и побежал по галерее к лестнице, на ходу подпрыгивая и лягая стены, как на тренировках в студии карате.
- Маратик, Маратик!! Свола-ачь!! - крикнули из глубины квартиры. Оттуда на галерею выскочила маленькая грациозная женщина в джинсах, из тех, кого называют "огонь-девка", годам этак к пятидесяти. Перегнувшись через перила, она крикнула во двор:
- Маратик, попробуй только взять машину, мало бился, сука?! - И, вглядываясь в спину удаляющегося по двору молодого человека, сказала: - А ты входи, входи... Чего ты такая... скованная?
Так началась эта киноэпопея...
Я и раньше подозревала, что в текущем кинематографе не боги горшки обжигают. Но чтоб настолько - не боги и до такой степени - горшки?..
Раз в два-три дня я появлялась у Анжеллы, "работать над сценарием". То есть я зачитывала ей то, что написала за это время.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4