Совсем ребенком вышла замуж за пожилого богатого промышленника, после его смерти переехала в Нью-Йорк. Встретила итальянского графа – подлинность титула под некоторым сомнением – вышла за него замуж и перебралась в Европу. Я не знаю, что случилось с ним, но она основала компанию по производству косметики, и это принесло ей успех. Несколько лет назад мы купили контрольный пакет акций ее компании. После графа она еще пару раз выходила замуж, но все равно настаивает на том, чтобы ее называли «графиня» У нее непростой характер, и она неглупа. У нее определенно одна из лучших в мире коллекций современного искусства. Когда она покупает новую картину, то становится сумасшедшей, – он улыбнулся своей магнетизирующей улыбкой. – Господи, Кэлли, – сказал он, – так приятно снова вас видеть.
– Я тоже очень рада.
– Послушайте, Кэлли, я чувствую, что должен извиниться перед вами. Я действительно хотел позвонить вам после того торжественного обеда, но я был совершенно не готов ни с кем встречаться. Смерть Карен была еще так свежа в памяти, да и вы еще боролись со своими чувствами к Брэди Пэрришу. Теперь уже все кончено?
– Да. Теперь все кончено.
– Я так часто думал о вас. Но есть еще одна причина, по которой я хотел увидеться с вами сегодня вечером. Завтра пресс-конференция. Меня выдвигают кандидатом в сенаторы.
– О, Пол! Это прекрасно! – сказала Кэлли.
– Да, я давно интересовался политикой, но в связи с болезнью Карен не мог этим заниматься, а после того как она умерла, я не хотел оставлять детей надолго одних.
Теперь дети подросли, и мне кажется, что сейчас самое время. На предварительном собрании кандидатов против меня не было возражений, так что теперь я могу целиком сконцентрироваться на выборах. Об этом я и хотел поговорить с вами. Я хочу, чтобы вы взяли на себя рекламу…
– Вы хотите, чтобы агентство занялось рекламой, а я этим руководила?
– Нет. Я хочу, чтобы вы ушли из агентства и взяли на себя рекламу в предвыборной кампании. Если вы хотите заниматься этим через агентство, дело ваше, но вы будете работать на комитет по предвыборной кампании, а не на агентство. Вы будете всем этим заведовать. Конечно, если мы выиграем, то у вас будет постоянная работа в моем штате, разумеется, если вы захотите. Я знаю по «Л'Авентур», какой вы хороший организатор. Я бы не хотел терять такой талант. Как вы думаете?
– Я не знаю, – сказала она. – Это очень неожиданно для меня. Надо подумать.
– Ну, для начала подумаем о меню, – улыбнулся он. – Я собираюсь заказать паштет.
– Отлично. Я тоже, – сказала она, радуясь, что одно решение уже принято.
– Пол, я не знаю, как сказать, но если мы будем работать вместе, то, мне кажется, наши личные отношения станут затруднительными.
– Вы все подчините делу, да? – От его улыбки у нее всегда трепетало сердце.
– Просто я не уверена, что это хорошая идея, – ее голос прозвучал несколько взволнованно. – Я не уверена, что хочу запутаться…
– Давайте пустим это на самотек, – предложил он, – сделаем шаг и посмотрим, что получится. Вам это подходит?
– Да, – сказала она тихо.
С трудом она отвела взгляд от его глаз, таких темных, понимающих, проникающих вглубь, и посмотрела на ярко-красные лилии. Она вдруг ощутила легкое чувство тревоги, но решила не обращать на это внимания. Кэлли приняла предложение Пола попробовать профитроли и, пока пила кофе, представляла себе, как завтра утром подаст Эмери заявление об уходе.
– Мистер Лэттимор, сэр, из вас получится превосходный сенатор, – сказала она.

ЧАСТЬ 3
16
– Осторожно, она может тебя испачкать.
Николь взяла у Лили бутылочку с молоком.
– Ничего, – улыбнулась она, усаживая поудобней у себя на коленях вырывающуюся малышку. – Моя хорошенькая маленькая внучка. Ты мое солнышко. Посмотри, как крепко она держит бутылочку. Она такая сильная, такая смелая! – тихо приговаривала Николь.
– О да, она наверняка гений! – рассмеялась Лили.
– Какое очаровательное маленькое платьице, – сказала Николь, глядя на тонкую ткань с вышивкой.
– Конечно, очаровательное. Это одно из тех нескольких сотен, которые ты ей прислала, – улыбнулась Лили. – Ни у одного ребенка нет такого гардероба.
Николь рассмеялась:
– Я даже не узнала, что это одно из тех.
– Я поняла. – Лили сидела на маленькой низкой табуретке, глядя на Николь и ребенка. Она не ожидала, что у матери уже так много седых волос, особенно хорошо заметных в лучах солнца, проникавшего через открытое окно.
– Ой, Лили, она такая хорошенькая, – Николь покачала Селесту, которая сосала из бутылочки. – Она такая красивая! Она выглядит точно так же, как ты, когда была ребенком. У меня где-то есть фотографии, по-моему, в секретере, – она кивнула в противоположный конец комнаты, – ты там маленькая. Ты тоже была очень красивым ребенком. Просто прелестным. Прямо как ты, Селеста. Да, ты выглядишь совсем как твоя мама.
Лили встала.
– Мы называем ее Сиси, – она выглянула в окно, послеполуденные тени накрыли сад. – Джерри первый так начал ее называть, а мне понравилось. А тебе?
– Да. Сиси Монтини… очень хорошо звучит. Да, мне нравится. А ты что скажешь, малышка? Ты хочешь, чтобы я называла тебя Сиси? Ой, Лили, посмотри, она улыбается! У нее твои ямочки на щеках. Замечательно! Ой, Лили, я так рада, что ты приехала к нам вместе с ней. – Николь взглянула на Лили с некоторой мольбой, робко, боясь зайти слишком далеко, оттолкнуть Лили. Ей следует быть довольной тем, что Лили привезла ребенка в Париж, что она остановилась у них впервые с того далекого дня, когда она рассказала ей про Жан-Клода и Люка.
– Ну, – сказала Лили, – мне нужна кое-какая одежда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77