Несомненно, Джорджина Ховард – большая фантазерка. Если бы не ее идиотская привычка постоянно трещать без умолку и если бы она не была невестой Вирджила, Джон не считал бы, что ему нужно поскорее избавиться от нее.
Однако Джорджина имеет непосредственное отношение к владельцу «Чинуков», поэтому ее нужно как можно скорее вывезти из города. Джон решил, что подбросит ее до аэропорта или автовокзала утром, а это означало, что ему предстоит провести долгую ночь в ее обществе.
Джон перевел взгляд на двоих детишек, запускавших бумажного змея. У Джона не было опасений, что он окажется с Джорджиной в постели вопреки тому, что считает Эрни, он думает головой, а не членом. Он снова приложился к бутылке. Но в этот момент совесть воспользовалась представившимся шансом и напомнила ему о дурацкой женитьбе на Ди-Ди.
Джон медленно опустил бутылку и снова посмотрел на Джорджину. Он никогда бы женился на женщине, с которой был знаком всего несколько часов, если бы не был пьян. Даже на красавице с великолепной фигурой. А у Ди-Ди фигура действительно была потрясной.
Уголки его рта печально опустились вниз, Он еще некоторое время следил за Джорджиной, отбегавшей от накатывающих волн, затем вдруг в сердцах чертыхнулся, пролетел через гостиную в кухню и вылил в раковину остатки пива.
Ему совсем не хотелось снова проснуться утром с пульсирующей головной болью и женатым на невесте Вирджила.
Глава 3
Джорджина пятилась каждый раз, когда холодная волна поднималась ей до бедер. Она дрожала, но, несмотря на холод, продолжала зарываться ногами в песок и цепляться за огромный обломок скалы, по форме напоминавший ломоть хлеба. Немного наклонившись вперед, она оперлась ладонями о неровную поверхность и несколько мгновений как завороженная рассматривала пурпурных и оранжевых морских звезд, распластавшихся на камне. Затем, как бы читая по системе Брайля, она провела пальцами по твердым и шершавым лучикам одной из них. Пятикаратный солитер на безымянном пальце – подарок Вирджила – поймал луч вечернего солнца и засверкал, усыпав руку девушки радужными пятнышками.
Когда Джорджина шла от дома к океану, мрачные мысли грозили придавить ее. Крах ее жизни, катастрофа со свадьбой и зависимость от Джона – все это тяжелым грузом давило ей на плечи. Но еще хуже было осознание собственного одиночества в огромном мире, где все было ей чужим. Она привыкла к деревьям, горам, к яркой зелени. Здесь же все было другим: песок – грубее, вода – холоднее, а ветер – резче.
Джорджина стояла и смотрела на океан, ощущая себя единственным живым существом на земле, и старалась справиться с поднимавшейся в ней паникой. В конечном итоге битву она проиграла. Как в небоскребе, в котором вырубился свет, у нее в голове прозвучало знакомое «щелк», и мозг отключился. Сколько она себя помнила, у нее в голове всегда образовывалась пустота, когда в ее жизни происходили какие-нибудь потрясения. Она ненавидела эти явления, но не могла предотвратить их. События дня наконец-то настигли ее, и случилась перегрузка. Почему-то на то, чтобы мозг снова включился, потребовалось чуть больше времени, чем это бывало обычно. Когда ее сознание прояснилось, она прикрыла глаза, вдохнула чистый воздух полной грудью, а затем выпихнула из головы все мысли о сегодняшних проблемах.
Джорджина хорошо овладела мастерством очищения сознания и концентрации на одном определенном вопросе. На это у нее ушли годы практики. Много лет она училась ладить с миром, который танцевал в совершенно другом ритме – в ритме, который она либо не знала, либо не понимала. Джорджина научилась делать вид, будто этот ритм ей тоже не чужд. С девяти лет она изо всех сил трудилась над тем, чтобы создать видимость идеального попадания в такт вместе с остальными танцорами.
С того дня – двенадцать лет назад, – когда Джорджина узнала о своей мозговой дисфункции, они с бабушкой старались скрыть ее неполноценность от всего мира. Джорджина посещала школы обаяния и кулинарии, однако курс общеобразовательной школы ей окончить так и не удалось. Она прекрасно понимала принципы дизайна и могла с закрытыми глазами создать красивую цветочную композицию, но в своем умении читать не поднялась выше уровня четвертого класса. Она прятала свои проблемы за шармом и кокетством, за красивыми лицом и телом. И хотя сейчас Джорджина понимала, что страдает скорее дислексией, чем задержкой в развитии, она все равно скрывала это. Она испытала громадное облегчение, сделав это открытие, и все же никак не могла решиться обратиться за помощью.
Неожиданно набежавшая большая волна намочила Джорджине шорты. Девушка пошире расставила ноги и поглубже зарыла ступни в песок. Где-то в верхней части ее списка жизненных правил, примерно под необходимостью нравиться людям и над умением быть хорошей хозяйкой, шло требование казаться такой же, как все. Для этого она старалась заучивать и запоминать по два новых слова в неделю. Она брала напрокат видеокассеты с экранизацией классических произведений литературы. Лучшим фильмом она считала «Унесенные ветром». У Джорджины была и книга, по которой был снят фильм, но она так и не прочитала ее. При виде огромного количества страниц, испещренных множеством слов, у нее опускались руки.
Джорджина провела пальцем по зеленому, как лайм, морскому анемону. Клейкие щупальца тут же сомкнулись. Девушка испуганно отдернула руку и отскочила. Еще одна сильная волна ударила ее по ногам, и Джорджина шлепнулась в воду. Волна тут же потащила ее прочь от берега, а затем отбросила обратно. От неожиданного погружения в холодную океанскую воду у Джорджины перехватило дыхание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99