– Уволю! – орал каждый раз НН, видя, как Аллочка решает по рекламному телефону архиважный вопрос о том, как вернуть мужа своей подруге. Аллочка бросала трубку и имитировала активную трудодеятельность до тех пор, пока не возникал вопрос, как заставить мужа другой подруги повесить ковер на стену. Потом мне звонила Динка и мы с ней решила, успеваем мы сегодня в Кофе-хауз или нет. После этого я бросала консультировать счастливчиков, доставших меня через Интернет и забрасывавших меня через «Аську» вопросами «А смогу ли я в отеле Олл Инклюзив поужинать в два часа ночи» или «А можно ли оплатить двухместный номер, но потихонечку заселиться всемером». Я ехала к Динке. Мы выбрали Кофехауз посередине между нашими работами. Ее медцентр базировался на Кропоткинской, я, соответственно, перлась с Университета. Кофе мы пили на Парке Культуры, но все равно обеденное время растягивалось у нас на два часа.
– Буду штрафовать, – пугал меня НН, но я-то знала, что не будет. Потому что кто кроме меня сможет еще одновременно общаться с Аллочкой, отвечать по «Аське», оформлять путевки, принимать деньги и вежливо, но твердо отбрехиваться от тех, кто уже «отдохнул», но имеет ряд невыраженных в договоре претензий. По статистике, как бы хорошо не был организован отдых, количество довольных относилось к количеству недовольных в пропорции 7:3. То есть, трое из десяти в обязательном порядке требовали от НН компенсации за:
• Слишком сильный ветер
• Слишком слабый ветер
• Слишком холодное море
• Слишком горячее море
• Слишком грубое обслуживание
• Слишком дорогое обслуживание
• Слишком болтливое обслуживание
• Слишком скучное обслуживание
• Слишком вообще все
– Извините, но мы ответственности за ненадлежащее обслуживание принимающей стороны не несем, – ласково, но привычно говорила я им всем. – Наша ответственность заканчивается, как только вас в аэропорту встречает уполномоченный представитель туроператора.
– Что?
– То! Никто ничего вам не вернет, – ласково внушала им я.
– Жаль, – рано или поздно соглашались они. Интересно, что те трое из семи, что были недовольны сегодня, обязательно оказывались недовольны и завтра, и послезавтра, и вообще всегда. Поэтому я сделала вывод, что недовольство – необходимый элемент их отдыха. И напрягаться, чтобы лишить их удовольствия быть недовольными, нет никакого резона. Что я, соответственно, и делала. Вообще, работа моя мне нравилась, хотя на свете наверняка есть места и получше, чем «Отдых в добрые руки». Но по-моему от добра добра не ищут, а помимо денег я не могла не учесть хороший микроклимат в коллективе (НН не считается), возможность изредка опоздать (если честно, почти каждый день), большие просторы для общения и возможность иногда, раз в год съездить на халяву в какую-нибудь теплую страну (пусть хоть на пару дней).
– Ты не амбициозна, – ругался со мной Константин. – Карьера обязательно должна куда-то развиваться.
– Куда? У нас дальше НН никто не пойдет. А становится НН я совершенно не желаю, – отбивалась я.
– Если карьера не движется на этом предприятии, найди другое! – разводил руками он. – Подай анкету в рекрутинговое агентство.
– Я подумаю, – злилась я из-за того, что Костик, как всегда, прав. Нет ничего хуже, чем понимать, что он всегда прав. Особенно когда он прав, а я ничего не хочу менять. В этих условиях его правота особенно болезненна. Ну как ему объяснить, что я не желаю поменять Аллочку на безликий ряд операторов крупной кампании?! Все-таки, есть в замужестве свои отрицательные стороны. Когда я выходила замуж, то думала, что Костя и дальше будет продолжать мной восхищаться, приносить кофе в постель (был у нас однажды такой прецедент) и обеспечивать мне комфортную беспроблемную жизнь. На деле оказалось, что он рассчитывал примерно на то же самое, только в обратном векторном направлении. А до свадьбы он делал это, только чтобы заманить птичку в силок. И теперь, особенно после того памятного вечера с Динкиным окулистом, я стала видеть все особенно четко. Все Костины недостатки словно удесятерились, а сам он стал вести себя еще более черствым, невыносимым, отчужденным образом. Прошла всего пара недель, а я уже с неотвратимой ясностью понимала, что дальше так продолжаться не может. Если бы меня спросили, что именно не может продолжаться, я бы, конечно, не смогла ответить определенно. Потому что мое недовольство носило чисто умозрительный, эмоциональный характер.
– Он не спросил у меня, как я провела день, – жаловалась я Динке, хотя на самом деле даже если бы Костя спросил, как я провела день, вряд ли что-то сильно бы изменилось.
– Чего ты хочешь, он знает тебя как облупленную. И уж точно может представить себе, как ты провела день. Зачем ему об этом спрашивать? – удивлялась Динка. Я задумчиво жевала петрушку. НА самом деле единственный момент, который портил мне настроение, портил ежедневно, был простым и ясным, из-за чего я со всей яростью скрывала его от всех. Включая саму себя. Денис мне не позвонил. Негодяй. Значит, это был просто пьяный треп?
– Мне просто не хватает внимания, – отмахивалась от Динки я.
– Чьего? Чьего внимания тебе не хватает, – строго вопрошала она. Я подумала, что раз уж прошло уже две недели, а Он так и не позвонил, то я могу уже перестать сдерживаться и копить все в себе.
– В принципе, вообще. Вообще внимания. И я не думаю, что Костино внимание может решить вопрос. На самом деле Костино внимание уже давно обесценилось, как рубль после дефолта.
– Ты знаешь, я почему-то так и подумала, – довольно подвела итог Динка. – Денис?
– Нет, что ты, – перепугалась я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82