Видать, и у нас наука менеджмента не стоит без дела.
– Алло? – раздался в телефоне до боли знакомый и родной голос Римки.
– Привет, – еле сдерживаясь, чтобы не завизжать, сказала я.
– Привет. Катька, ты что ль? Вот это да! Здорово живешь! – бурно заверещала Римка. Я стояла посреди коридора в тапках и ночной сорочке и была дико счастлива.
– Я так по тебе соскучилась, – честно сказала я и заплакала. От радости.
– Что ты? Плачешь? У тебя все в порядке, – сразу просекла меня Римма. Все-таки она знает меня как облупленную, ничего не скроешь.
– Ничего не в порядке. Все очень плохо. Я в больнице.
– Что случилось? – испугалась она. Даже приятно, что кто-то искренне способен за меня испугаться.
– Был выкидыш, но это не главное.
– Как это?
– Послушай, у меня не очень много времени. Мне подарили телефонную карту, а Лайон не дает мне вам звонить. Вообще он держит меня почти что под домашним арестом.
– Какой кошмар! – ужаснулась она. Вот, испугалась, а теперь ужаснулась. Нормальные вести из-за границы.
– Вообще-то кошмар не в этом, а в том, что я его совершенно не люблю, не могу видеть, но ему на это совершенно наплевать. Он не дает мне развода. Не выпускает из дома, держит как домашнее животное, – частила я, усугубляя эффект. Мне надо было напугать ее посильнее, чтобы она не отказалась собрать для меня деньги.
– Что я могу для тебя сделать? – севшим голосом спросила она. Ура! Мне удалось!
– Вывези меня отсюда.
– Но как? – не поняла она.
– Запиши мой телефон. Только будешь звонить, не разговаривай, если подойдет Лайон. Сразу бросай трубку. Окей?
– Окей, – растерянно согласилась она.
– Узнай, сколько стоит билет на самолет до Москвы. Любой билет на любой самолет, только чтобы он был в продаже.
– Но где я могу это узнать? – забуксовала Римка.
– Это совсем не сложно, посмотри в интернете на американских сайтах авиакомпаний. Попроси Таню Дроновы тебе перевести. Пусть забронирует билет.
– А почему ты сама это не сделаешь? Это же проще оттуда, – спросила она. Я даже засмеялась.
– У меня есть всего одна чужая телефонная карточка, на которой сейчас кончатся деньги. Ни Интернета, ни цента наличности, ни права выходить из дома. Что-нибудь еще тебе рассказать? – ерничала я.
– Ничего себе, – ахнула она. – Неужели все так плохо?
– Еще хуже, – заверила я ее. – Ты записала номер?
– Да.
– На всякий случай запиши еще и адрес. Забронируйте билет. Я не знаю, сколько он может стоить. Но думаю, чтобы улететь быстро, будет стоить тысячи две. Я должна очень торопиться, пока Лайон не нашел способ оставить меня тут навсегда. Перешли деньги переводом через систему Ситибанка. Он есть у меня в Fall Church. Тебе придется самой узнать его реквизиты. Спроси, выдадут ли они их по моему загранпаспорту.
– Как все сложно! – возопила Римма.
– Ты полагаешь? Если тебе это не удастся, все упростится до невозможности, – разозлилась я. В конце концов, она – моя последняя надежда. А ей лень подключить мозги. – Я отдам все до цента. И заплачу сверху. И свожу всех, кто даст хоть сто долларов, в ресторан. И буду выгуливать твоих детей в парке. Что хочешь!
– Ладно-ладно. Но мне надо все узнать. Ты сможешь перезвонить мне через неделю? Все-таки это большие деньги!
– Я постараюсь. Но если я не позвоню, это будет значить, что у меня просто нет такой возможности. Перезвони сама. Хорошо?
– Да, – пролепетала Римка. Я представила себе, как она с удивлением озирается по сторонам. Как-никак, она весьма активно участвовала в организации моего «счастья». Но откуда она могла знать? Она хотела как лучше.
– Я люблю тебя. Надеюсь, что у меня получится вернуться, – прошептала я и повесила трубку. Я выстрелила единственным патроном их единственного доступного мне ружья. Теперь вся надежда была на нее. То, что она должна была сделать, было совсем непросто. Но я старалась верить, что женщина, которая была способна перебросить меня через океаны, сможет вернуть меня обратно.
С утра доктор, радостно улыбаясь, сообщил мне, что пора выписываться. Я осмотрела свою палату. Была пятница, поэтому из больницы старались выписать всех. Каждый лишний день стоил кучи денег, которую люди хотели сэкономить. Лайон не был исключением.
– Я обеспечу ей полный покой! – клялся и божился он. Конечно, четыре дня после общего воспаления – это недостаточный срок. Даже курс антибиотиков еще не был завершен до конца.
– Будете пить таблетки, – милостиво согласился выпустить меня из больницы доктор. – Но только категорический постельный режим.
– Конечно-конечно! – радовался Лайон. Дома он был готов заботиться обо мне в полный рост. Лишь бы я не имела возможности снова предаваться мечтам о разводе.
– Если что, немедленно звоните. Не вздумайте снова затянуть. Это подсудное дело, – на всякий случай попугал мужа доктор. – Оплата у нас на ресепшн. Подпишите счет и мы перешлем его в ваш банк. У вас совместный счет?
– Мы еще оформляем, – залебезил Лайон. Совместный счет? Это что за ерунда? А вдруг я имею право на какие-нибудь деньги.
– Ну, не принципиально, – кивнул доктор и убежал вперед по коридору. Лайон помог мне собрать вещи (йогурты тоже забери, доедим дома) и вывел в приемный покой. На ресепшн царила суматоха. Кучи людей сновали туда-сюда без остановок. Звонили телефоны, операторы одной рукой поднимали трубки, а другой что-то отмечали в компьютерах. Кто-то еще умудрялся при этом пить кофе и отвечать на вопросы стоящих за стойкой людей. Просто железные люди эти операторы на ресепшн. Я ведь и сама одна из них, подумала я с гордостью.
– Вы за счетом? – окликнул нас толстенький негр в голубом халате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93