Джорджина, не зная что ответить, промолчала.
- Но чем же ты собираешься заняться? - спросила Кэролайн. - Коль скоро бросаешь работу и перебираешься в чужую страну. - Кенгуру пасти?
Джорджина, пожав плечами, улыбнулась.
- По правде говоря, Кэролайн, я и сама ещё толком не знаю, призналась она. - В одном только уверена наверняка: в Лондон Неда не заманить ни за какие коврижки, а я хочу быть с ним рядом. А насчет своей работы я в последнее время передумала немало. Как-никак, шестнадцать лет ей отдала. И вот пару дней назад, призадумавшись, я осмотрелась по сторонам, и вдруг поняла: ведь жизнь-то проходит! Еще лет десять-двенадцать, и передо мной замаячит старость, а пожить толком я так и не успею. Быть главредом крупной британской газеты - все равно, что завести полдюжины любовников одновременно и все время разрываться, мечась от одного к другому. При этом на сколько-либо нормальные отношения времени не остается совсем. А я мечтаю о таких отношениях. И хочу иметь детей.
- Но ведь ты столько сил положила на свою карьеру, - напомнил её отец.
- Да, папочка, и я добилась всего, чего хотела, - ответила Джорджина. - Больше мне стремиться некуда.
- Мне казалось, тебе нравится работать с Дугласом.
- Он невероятно изменился, - со вздохом сказала Джорджина. - От того человека, с которым я познакомилась по прибытии в Лондон, осталась лишь бледная тень. Власть портит людей, и пример Дугласа идеально это подтверждает. Он стремится подняться на самую верхушку, подчинять себе других, во всем доминировать, но... боюсь, что он окончательно утратил ощущение реальности.
- Он по-прежнему женат на этой длинноногой красотке? полюбопытствовала Кэролайн, которую всегда живо интересовали светские сплетни.
- Нет, он её бросил, чтобы жениться на дочери одного из самых богатых людей Йоркшира, - ответила Джорджина. - Причем та уже успела родить ему ребенка. Но дело осложняется тем, что Келли, его законная жена, тоже ждет ребенка. Впрочем, это его трудности. Я больше не желаю позволять ему впутывать меня в свои семейные дрязги.
- Но почему бы тебе тогда, если ты разочаровалась в Дугласе, не перейти на службу в другую компанию? - озабоченно спросил отец.
- Я не в Дугласе разочаровалась, папочка, - ответила Джорджина. - А во всем газетном бизнесе. Такая жизнь мне вконец опостылела. Если это можно назвать жизнью. Работа, работа и ещё раз работа. Не женское это дело, с утра до полуночи крутиться на бешеной карусели, когда не остается времени ни на личную жизнь, ни на друзей, ни на что. Кстати, перед вылетом из Перта мне позвонил секретарь нашей компании и попросил навести справки об одном южно-африканском бизнесмене, с которым "Трибьюн" собирается заключить какую-то сделку. - Она многозначительно помолчала. - Вы представляете? У меня всего три дня законного отпуска, чтобы побыть с моей семьей, которую я три года не видела, а они требуют, чтобы я и здесь выполняла их поручения. Нет, решено, я выхожу за Неда и перебираюсь в Австралию. Кенгуру и папуасы для меня куда милее Дугласа и всех его капризов.
Обстановка в баре, разместившемся под крытой галереей самого модного в Иоганнесбурге торгового центра, была, по журналистским меркам, довольно спокойная. Перед самым отлетом из Перта Джорджина пообещала Заку Присту, что, по возможности, наведет справки про Купера.
Ей посчастливилось отыскать Джо Ламли, своего давнего приятеля, который сейчас освещал рубрику криминальных происшествий в "Иоганнесбург Геральд". Джо, знавший всех и вся, охотно согласился рассказать Джорджине про удачливого южно-африканского бизнесмена.
При встрече он сразу пылко обнял Джорджину, а затем, чуть отстранившись, одарил её восхищенным взглядом.
- Изумительно выглядишь, Джорджи, - сказал он, смачно целуя её в щеку. - Годы, похоже, над тобой не властны. - Он тяжело вздохнул. - Не то, что надо мной.
Джо ничуть не покривил душой. Будучи всего на десять лет старше Джорджины, он выглядел на все шестьдесят. Бессонные ночи, бесконечные выпивки, бесконечное сидение в прокуренных барах - типичные издержки профессионального добытчика жареного - такой образ жизни даже с натяжкой нельзя было назвать здоровым. Даже фигура его приобрела столь характерные для забулдыги очертания: тонкие паучьи лапки под внушительным бурдюком-пузом. Джорджина не поняла, отрос ли у него нос, или просто казался длиннее из-за паутинки изломанных синеватых жилок. Не будучи обременен семьей, Джо проводил большую часть жизни в пабах, с головой отдаваясь единственной и неразделенной любви - светлому пиву.
- И я рада тебя видеть, Джо, - сказала Джорджина, в свою очередь, тепло его обнимая. Репортер заказал напитки, и они уселись за маленьким столиком неподалеку от стойки. Почти час ушел на воспоминания о былом, расспросы и сплетни об общих знакомых и сотрудниках "Геральд".
- По поводу интересующего тебя вопроса, Джорджи, я уже кое-что выяснил, - сказал наконец Джо, отхлебывая из третьей уже кружки. - Купер личность довольно скользкая, и следов оставлять не любит, но слухов о нем ходит предостаточно.
Джорджина слушала с величайшим вниманием.
- Как и у любого местного бизнесмена, официально у него репутация незапятнанная. Мультимиллионер, активно финансирует правительственные программы, вовсю занимается благотворительностью, щедро жертвует на нужды детишек и прочее. Но это лишь верхушка айсберга. Поговаривают же, что Купер не чурается поставлять оружие в горячие точки, например, в Сьерра-Леоне. По крайней мере, связь его с Мосикой, лидером тамошних повстанцев, можно считать установленной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111