Сидя в кресле, Карсон сжимал наполненный виски стакан обеими руками, словно вознося молитву или благодарение. С Купером он был знаком уже давно, и тот до сих пор представлялся ему личностью довольно неясной. Карсон метнул взгляд на часы. В Кейптауне было два часа ночи. Ну и черт с ним! Он снял трубку и набрал домашний номер Стюарта Петейсона, заместителя главного редактора местной желтой газетенки.
Много лет назад они работали вместе, и за Стюартом до сих пор оставался должок. В те годы Стюарт был военным корреспондентом "Дейли Телеграф" в центральной Африке, а Карсон занимал пост его непосредственного начальника, редактора отдела новостей.
Та сцена до сих пор живо стояла перед его глазами. Карсон вызвал Стюарта в Лондон, чтобы обсудить с ним его затраты на жилье и служебные расходы, которые едва ли не вдвое превышали аналогичные траты других журналистов. И вот, перебирая корешки квитанций расходных ордеров, заполненные корявым почерком (Карсон всегда считал это подозрительным, поскольку сам в школьные годы на экзамене по французскому языку неразборчиво царапал те слова, в правописании которых не был уверен), Карсон вскоре обнаружил подделку.
Одна из многих привилегий зарубежных корреспондентов заключалась в праве нанимать уборщицу для своего офиса. В случае Петейсона, офис находился в его квартире. Жалованье, которое он выплачивал приходящей девушке, втрое превышало обычные расценки. Остальные расходы составляли приемы и угощения неведомых сановников, фамилии которых были накарябаны неразборчивым почерком. И вот тут-то Карсон и заприметил фальшивку. Один из ресторанных чеков был подправлен. Аккуратно, но не слишком. Одна палочка превратила сумму 79 фунтов - в 179. Не присмотрись Карсон внимательнее, он так ничего и не заметил бы.
Тогда он начал изучать фотокопии остальных чеков из любимого ресторана Петейсона и вскоре заметил, что некоторые из них были выписаны почерком самого Петейсона. Выдавала его черточка буквы "т", которую Стюарт почему-то всегда выводил слегка изогнутой. Итак, мошенник подделывал расходные документы.
На следующий день, когда Стюарт Петейсон вошел в его кабинет, Карсон, охваченный бешенством, вскочил и так вмазал кулаком по столу, что едва не сломал его.
- Ты за кого меня принимаешь, сукин сын? - проорал он, швыряя фотокопии чеков в лицо молодому человеку. - Подделал чеки, мерзавец, подпись чужую поставил! Это, между прочим, уголовщина! Воровство! Да я тебя, паскуду, могу за это на двадцать лет в тюрьму засадить!
Карсон обогнул свой письменный стол и, повернувшись спиной к незадачливому репортеру, снял трубку телефонного аппарата.
- Пришлите ко мне начальника охраны, - потребовал он. - Затем, бросив трубку, повернулся к Петейсону. - Этому зажравшемуся бездельнику понадобится четыре минуты, чтобы сюда добраться, - сказал он. - За это время вы должны честно во всем признаться. В противном случае, я выдвину против вас обвинение. Вы совершили уголовно наказуемое преступление. Как вам, улыбается провести в темнице десяток-другой лет?
И тут Петейсон сломался, и слезы, дождем покатившиеся из его глаз, смешались с потом, который лил градом. Карсон ощутил чуть солоноватый запах страха и самодовольно ухмыльнулся - с молодыми подобная тактика наскока всегда срабатывала.
- Мистер Карсон, - жалобно проблеял молодой журналист, втянув голову в плечи. - Это все из-за женщины. Это совсем юная проститутка. Я познакомился с ней в баре, и мне даже в голову не пришло, что она... Словом, я даже не подозревал, что она продается. Я думал, что она меня любит, и сам из-за неё совсем голову потерял. А потом случилось нечто совершенно ужасное. Она меня шантажировала, угрожала, что расскажет все моей жене, покажет ей видеозапись. Ее сутенер тайком заснял нас. Господи, что же мне делать?
Обхватив голову руками, Петейсон горестно зарыдал.
Для Карсона все это было не впервой. Молодым корреспондентам случалось попадать и не в такие переделки. Хорошо еще, что в данном случае была замешана девица легкого поведения, а не несовершеннолетний мальчик, в компании с которым шантажист несколько лет назад заснял их спецкора в Египте.
Карсону и в голову не приходило настучать на Петейсона, однако он хотел, чтобы парень испил чашу унижения до конца. Вдобавок его вполне устраивало, когда подчиненные, в особенности, молодые журналисты, чувствовали себя обязанными ему по гроб жизни. Иными словами, ему было выгодно спасти Петейсона.
- С женой своей разбирайся сам, дурачок ты этакий, - увещевающе заговорил он. - А тебе я, так и быть, последний шанс дам. Собери эти счета. - Петейсона послушно опустился на четвереньки и принялся поспешно собирать разбросанные по полу корешки. Справившись с этим, вручил их Карсону. Тот вложил их в прозрачную папку и упрятал в сейф.
- Один твой неверный шаг, - сказал он, - и я дам этому делу ход. Ты меня понял? А теперь проваливай.
Карсон никогда больше не упоминал этот эпизод, а Петейсон с тех пор служил ему, как собака.
И вот теперь сонный голос Петейсона ответил ему в трубку.
- Надеюсь, ты там не с дешевой шлюхой валяешься? - прорычал Карсон.
- Энди, ну как вам не стыдно? - укоризненно промолвил Петейсон. - Одну минуту. - Карсону был слышно, как он встал и перешел в другую комнату. Чем я могу быть вам полезен? Надеюсь, вы позвонили в два часа ночи не для того, чтобы поинтересоваться моим здоровьем?
- Стюарт, мне нужна твоя помощь, - признался Карсон. - Только дело очень деликатное, и должно остаться между нами. Покопайся в досье Грэхема Купера, разнюхай, не водятся ли за ним темные делишки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111