А глаза их... Нет, никто не в силах описать их глаза. Когда король с королевой посмотрели на меня, мне показалось, будто огненно-ледяные мурашки забегали по моей спине.Господин Лильонкваст глубоко поклонился и сказал:— О, король страны между Светом и Тьмой! О, королева страны, Которой Нет! Дозвольте мне представить Вам Йёрана Петтерсона с улицы Карлбергсвеген!Король заговорил со мной. Казалось, что заговорил огромный водопад: но я ничего не помню из того, что он сказал. Вокруг короля и королевы вереницей толпились придворные дамы и кавалеры. Внезапно они запели. Такой песни никто никогда в городе Стокгольме не слыхал. И когда я слушал эту песню, казалось, будто огненно-ледяные мурашки еще сильнее забегали по моей спине.Кивнув головой, король произнес:— Вот так поют в стране между Светом и Тьмой. Так поют в стране, Которой Нет.Через час мы с господином Лильонквастом снова стояли внизу на мосту Норрбрун.— Теперь ты представлен ко двору, — объяснил Лильонкваст, а немного погодя добавил: — Теперь мы поедем в Скансен. Тебе хочется поводить автобус?— Не знаю, сумею ли, — ответил я. Ведь я думал, что это труднее, чем водить трамвай.— Это не имеет ни малейшего значения, — повторил господин Лильонкваст. — Ни малейшего значения в стране между Светом и Тьмой.Миг — и перед нами уже стоит красный автобус. Я влезаю туда, сажусь за руль и нажимаю педаль. Оказывается, я просто замечательно умею водить автобус. Я еду быстрее, чем ездил когда-либо кто-либо другой, и я нажимаю на гудок так, что кажется, будто мчится машина "скорой помощи".Когда въезжаешь в ворота Скансена, то немного в сторону по левую руку, на холме, возвышается усадьба Эльврусгорден* Усадьба Эльврусгорден - Музей деревянного зодчества под открытым небом в Стокгольме.

. Это удивительно уютная старинная усадьба, где со всех сторон тянутся дома под одной крышей, а перед ними раскинуты приветливые зеленые лужайки. В стародавние времена эта усадьба находилась в провинции Хэрьедален.Когда мы с господином Лильонквастом приехали в Эльврусгорден, там, на крыльце, ведущем в сени, сидела девочка. Мы подошли и поздоровались.— Здравствуй, Кристина, — сказал господин Лильонкваст.На Кристине было какое-то чудное платье.— Почему на ней такое платье? — спросил я.— Такие платья носили в Хэрьедален в стародавние времена, когда Кристина еще жила в усадьбе Эльврусгорден, — ответил господин Лильонкваст.— В стародавние времена? — переспросил я. — Разве теперь она здесь не живет?— Только в сумерки, — ответил господин Лильонкваст. — Она тоже из народца страны Сумерек.В усадьбе слышались звуки музыки, и Кристина пригласила нас войти. Там было трое музыкантов, которые играли на скрипках, и множество людей, которые плясали. В открытом очаге горел огонь.— Что это за люди? — спросил я.— Они все жили в Эльврусгорден в стародавние времена, — сказал господин Лильонкваст. — А теперь они встречаются и веселятся здесь в сумерки.Кристина плясала со мной. Подумать только! Как хорошо! Я умею плясать! Это я-то, с моей больной ногой!После танцев мы съели гору всяких разных лакомств, которые стояли на столе. Хлеб, сыр из сыворотки, оленье жаркое и чего-чего только не было! Все казалось необыкновенно вкусным, потому что я был голодный.Но мне очень хотелось получше осмотреть Скансен, и мы с господином Лильонквастом пошли дальше. Как раз перед самой усадьбой бродил лось.— Что случилось? — спросил я. — Он вырвался на волю?— В стране между Светом и Тьмой все лоси свободны, — сказал господин Лильонкваст. — Ни один лось не живет взаперти в стране, Которой Нет.— И это не имеет ни малейшего значения, — добавил лось.Я ни капельки не удивился, что он умеет говорить.В кафе у "Высокого Чердака", где мы с мамой и папой иногда по воскресеньям, когда у меня еще не болела нога, пили кофе, вошли вразвалочку два забавных маленьких медвежонка. Они уселись за стол и громко закричали, что хотят лимонаду. И тут в воздухе промчалась огромная бутылка лимонада и плюхнулась прямо перед носом медвежат. И они по очереди стали пить из бутылки. А потом один из медвежат взял да и плеснул изрядную порцию лимонада на голову другого. Но хотя пострадавший весь промок насквозь, он только смеялся и говорил:— Это не имеет ни малейшего значения. Абсолютно ни малейшего значения в стране между Светом и Тьмой.Мы с господином Лильонквастом долго бродили вокруг и глазели на всех животных и зверей, которые разгуливали где им вздумается. Людей по-прежнему не было видно, я имею в виду обыкновенных людей.Под конец господин Лильонкваст спросил, не хочу ли я посмотреть, как он живет.— Конечно хочу, спасибо, — ответил я.— Тогда полетим на Мыс Блодкудден.Так мы и сделали.Там, на мысу, в отдалении от других домов стоял маленький-премаленький, выкрашенный в желтый цвет домик, окруженный изгородью из сирени. С дороги домик был совсем не виден. Узкая дорожка спускалась от веранды вниз к озеру. Там на берегу был причал, а у причала стояла лодка. Весь дом, и лодка, и все вокруг были, ясное дело, гораздо меньше обычных домов и лодок. Потому что сам господин Лильонкваст был ведь такой маленький человечек. И только теперь я впервые заметил, что я и сам был такой же маленький.— Какой уютный маленький домик, — сказал я, — как он называется?— Этот домик называется Вилла Лильонру — Отдых Лилий, — ответил господин Лильонкваст.В саду так чудесно благоухала сирень, светило солнце, и волны плескались о берег, а на причале лежала удочка. Да, солнце светило, не правда ли, чудно?! Я выглянул из-за сиреневой изгороди и увидел, что за нею по-прежнему были все те же голубые сумерки.
1 2 3