он вертелся подле меня, глядя, как я приготовляла для своей госпожи головной убор, который она собиралась надеть в этот вечер.
– Где старуха? – фамильярно спросил он.
Я не сделала ему выговора за этот тон, в противоположность обыкновению, так как хотела выпытать его планы.
– Мадам ушла поиграть в бридж со своими друзьями.
– Какие драгоценности подадите вы ей сегодня?
– Те, которые она захочет надеть.
– Вчера она мне рассказывала, что предоставляет их выбор вам.
– Она действительно надевает то, что я ей советую. Какая драгоценность вам нравится больше всего, мистер Блюр?
– Мне абсолютно безразлично, что она на себя напялит. Но я знаю одну очаровательную девушку, которой эти бриллианты были бы замечательно к лицу.
– У вас, очевидно, масса знакомых девушек, – ответила я, словно не понимая намека.
– Я думал в эту минуту только о вас. Вы на редкость красивы, Дженет; вы, конечно, знаете об этом.
– Сознайтесь, что на самом деле вы обо мне совсем другого мнения.
– Нет, это святая истина! Знаете что, подите-ка принесите бриллианты и примерьте их в шутку, – я хотел бы видеть, как выглядят бриллианты на вашей нежной шее.
– А если внезапно появится хозяйка и тут же на месте откажет мне за подобные шутки от должности? Нет, на это я не пойду, мистер Блюр!
– Если вы пострадаете из-за меня, я позабочусь о том, чтобы вы были вознаграждены.
– Ваше вознаграждение может не прийтись мне по вкусу.
– Вы холодная и недоступная женщина. Дженет. Подумайте, сегодня вечером я здесь в последний раз.
– Вы уезжаете?
– Завтра я возвращаюсь в Лондон. Я сам себе господин и могу, конечно, в любое время взять двух – или трехнедельный отпуск, – но пора подумать и о делах. Не всем живется так хорошо, как этой миссис Трэмпертон-Смит.
– Если вы здесь сегодня в последний раз, – предложила я, – скажите мне, какие драгоценности вы хотели бы видеть на моей госпоже, и я приготовлю их.
Он притворился равнодушным к этому, но я хорошо заметила, что мой вопрос пришелся ему кстати.
– Брильянтовое ожерелье, – сказал он, – Мы сегодня вместе ужинаем, и хоть на нем могут отдохнуть мои глаза! Это все так сверкает, что нам не нужно будет другого освещения!
– Сделаю все возможное.
Через несколько минут вернулась моя хозяйка и начала смешивать коктейли. Я пошла в спальню приготовить ей вечернее платье. Мне было совершенно ясно, что если я хотела обокрасть миссис Трэмпертон-Смит, то это нужно делать сейчас же.
Оживленная коктейлем болтовня кончилась раньше обыкновенного, и миссис Трэмпертон-Смит быстро прошла в спальню, еще полная того показного веселья, которое она обычно напускала на себя при посторонних. Когда все шло по ее желанию, она бывала очень милой. Она до некоторой степени обладала добродушием, располагавшим к ней всех, с кем она заводила знакомство. Но это добродушие было поверхностным. В сущности же она была совершенно несносна, эгоистична, ревнива. Ее настроение моментально изменилось, как только она обратилась ко мне.
– Сколько времени пробыл здесь мистер Блюр? – сердито спросила она.
– Около пяти минут, мадам.
– В другой раз отправляйтесь с вашей работой сюда, когда он ожидает меня в салоне.
– Как вам угодно, мадам.
– И что вы сделали с этими перьями? Я уж никогда больше не сумею их надеть.
– Я поправила их согласно вашему указанию, мадам.
– Не рассказывайте историй и причесывайте меня аккуратнее. Вы сделали мне ужасную прическу!
Она вынула из портмоне ключик от шкатулки с драгоценностями и передала его мне.
– К вашему черному платью, мадам, больше всего подойдут бриллианты.
– Давайте их сюда и не разговаривайте так много.
Я вынула бриллиантовое ожерелье, подвески и браслет. Снова заперла шкатулку и отдала ключ. Лицо моей хозяйки просветлело, когда она увидела себя в зеркале.
– Должна сознаться – черное мне поразительно к лицу.
– Я слышала это от многих, – поддержала я ее.
Она взяла золотую сумочку, посмотрела, положила ли я туда носовой платок, и собралась уйти.
– Позаботьтесь о том, чтобы огонь не потух в камине, Дженет. Мы с мистером Блюром будем пить кофе в гостиной.
– Хорошо, мадам.
Я пошла в людскую, поужинала, после чего посетила спальню мистера Блюра, где забрала некоторые мелочи, которые могли мне впоследствии пригодиться. Мне было еще не совсем ясно, каким именно образом он надеется овладеть бриллиантами, но я ни минуты не сомневалась в том, что он украдет их этой же ночью. Случайно я знала, что оба собираются после ужина поиграть в бридж в соседнем отеле, и была убеждена, что он рассчитывал украсть не запертые в шкатулке, а бывшие на ней драгоценности. Мне удалось оставить дверь, ведущую из спальни в салон, полураскрытой, когда они вернулись пить кофе.
– Мимишка, – он называл ее «Мимишка», несмотря на то, что она весила сто семьдесят фунтов – я чувствую себя подавленным, когда ты надеваешь на себя все эти бриллианты. Прошу тебя, сними их. Все женщины в «Рояле», увешивающие себя драгоценностями, чтобы бросаться в глаза, мне противны. Тебе ведь не нужно этого. Ты и без бриллиантов очень красива.
– Пожалуй, дорогой! Ты совершенно прав, тем более, что мы собираемся потом ужинать. Дженет!
Я поспешила в салон.
– Что угодно, мадам?
– Снимите с меня бриллианты. Я ухожу и вернусь очень поздно.
Я сняла драгоценности, мистер Блюр жадно поглядел на них. Мистер Блюр, вероятно, рассчитывал на небрежность миссис Трэмпертон-Смит и был прав, так как она сказала беспечно:
– О, с этим можно подождать до моего возвращения. Положите их в ящик стола, Дженет.
Они ушли.
Я поступила так, как она мне приказала, и еще раз продумала детали моего плана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67