– Но только этим мужем буду не я.
На следующее утро Селина едва успела налить себе первую чашку кофе, когда лампочка на ее кухне мигнула дважды. Провод от входного звонка был устроен так, что стоило кому-то позвонить в дверь, и в доме мигал свет. Селина застонала при мысли об очередном споре с бабушками и нехотя направилась к двери. Однако, открыв ее, она обнаружила стоящих на пороге дедушек. Оба они были спокойными, исполненными достоинства стариками, которые не имели привычки судить людей и редко вмешивались в жизнь детей или внуков.
– Входите, – пригласила Селина, отступая в сторону.
– Доброе утро, детка, – произнес Ральф Таппер, обнимая внучку.
– Доброе утро, – повторил Эмос Уорли, дожидаясь своей очереди, чтобы обнять Селину.
Беспокойство на лицах стариков наполнило Селину сознанием собственной вины, ей совсем не нравилось причинять родственникам неприятности. Слишком уж хорошо они относились к ней.
– Ты же знаешь, мы не сильны в этих твоих знаках, – проговорил Ральф Таппер, неловко жестикулируя, – но надо, чтобы ты в точности поняла нас, – и он кивнул на протянутый Эмосом Уорли конверт. – Потому мы написали тебе письмо.
– Простите. Понимаю, я переполошила всех вас, – тоном глубокого раскаяния произнесла Селина.
Ральф Таппер вновь сердечно обнял внучку. Отступив, он проговорил медленно, отчетливо произнося каждое слово:
– Делай то, что считаешь нужным.
Эмос положил руку ей на плечо.
– Каждый должен жить своей жизнью, – так же медленно добавил он. Желая, чтобы Селина поняла его, он попытался сделать несколько жестов.
– Спасибо вам. – На глаза у Селины навернулись слезы.
– А теперь нам пора в поле, – продолжил Эмос и осторожно провел ладонью по ее щеке. – Позаботься о себе, детка.
После прощальных объятий старики ушли.
Видя, как они забрались в грузовичок Эмоса и уехали, Селина с трудом сдерживала слезы. Как хорошо, что ей достались такие дедушки! Оба они были внимательными и надежными людьми. Такими, как человек, за которого я хотела бы выйти замуж. Но такой человек еще никогда ей не встречался. И вновь перед глазами Селины возникло лицо Рида Прескотта. Он врач, он просто обязан заботиться о людях, и даже Док считает его внимательным. Но он не хочет жениться, напомнила себе Селина. И даже если когда-нибудь женится, то не на мне.
Селина унесла письмо на кухню, села за стол и прочла его. В письме оба дедушки уверяли, что любят ее, а потому опасаются, что принятое решение причинит Селине больше неприятностей, чем она думает. Заканчивалось письмо советом так или иначе поступать по собственному выбору, в любом случае оба они будут любить ее и помогать ей.
– Все становится слишком сложным, – пробормотала Селина, смахивая слезы. – Но я никому не хочу горя или боли…
К тому времени, как она переоделась, готовясь идти на работу, ее решимость заметно ослабла.
– Может, мне следует еще раз заняться поисками мужа, – с тяжелым вздохом проговорила Селина.
Рид пил утренний кофе, сидя на веранде Дока. Ласковое тепло лета окружало его, он вдыхал наполненный ароматами воздух. В этом тихом городке, так уютно разместившемся среди гор Массачусетса, было действительно чудесно. Большую часть жизни Рид провел в шумных больших городах, но всегда мечтал жить именно в таком тихом, затерянном в глуши месте. И вести такую же практику, какую вел Док.
Однако Рид до сих пор выплачивал долги за учебу на медицинском факультете. У него не было денег, чтобы начать собственное дело. Если на помещение и оборудование Дока нельзя рассчитывать, ему придется поискать другого врача, которому был бы нужен молодой партнер. Искра раздражения промелькнула в его глазах, и Рид был вынужден признать, что становиться чьим-то подчиненным у него совсем нет желания. Он слишком ценил свою независимость.
Рид нахмурился, и на его лице отчетливее проступили следы утомления, оставленные бессонной ночью. Он знал, что Док не обманывает его: Брайану Смиту действительно был нужен для Смитсшира женатый врач. Рид вспомнил, как пару недель назад Брайан Смит пригласил его к себе поужинать. За ужином выяснилось, что Док доволен работой Рида, но сам Брайан не скрывал своих сомнений насчет неженатого врача. «Слишком много поводов для слухов и гнева мужей, – заметил он. – К тому же неженатый мужчина – вольная птица. Вдруг вы надумаете сорваться с места, когда люди уже привыкнут к вам, примут за своего? Или же влюбитесь в женщину, которая не пожелает жить в таком захолустье? Нет, я не хочу потом искать врача впопыхах, хватаясь за первое попавшееся предложение».
Рид заверил его, что с пациентами поддерживает только профессиональные отношения и не собирается внезапно оставлять город без врача. В то время ему казалось, что он убедил Смита, но теперь выяснилось, что Рид ошибался. Очевидно, прошлым вечером у Дока со Смитом был серьезный разговор.
Откинувшись на спинку кресла и положив ноги на перила, Рид представил себе Селину Уорли – он не мог отрицать, что эта девушка привлекала его. Откровенно говоря, собственное влечение к Селине вызывало у Рида изумление: такого сильного влечения он еще не испытывал ни к одной женщине. Но видеть ее рядом с собой постоянно, как жену?
– Я слышала, вы часто встречаетесь с нашим библиотекарем, – прервал его мысли женский голос.
Рид оглянулся на голос и увидел Дорин Трои, экономку Дока, поднимающуюся по ступеням веранды. Дорин уже перевалило за пятьдесят, у нее было двое взрослых детей. Ее мужу, Уоллису, принадлежала единственная парикмахерская в Смитсшире. Дорин провела в городке всю жизнь и как свои пять пальцев знала его жителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47