"Интересно, а он смотрит на нее, в то время как язык его всецело поглощен смакованием тающего во рту мороженого?"
С отточенностью, от которой все тело ее содрогнулось, он отправил все мороженое целиком, кроме палочки в рот и медленно вытащил его, потом он проделал это еще раз. И в то время, как язык его облизывал остаток мороженого, она облизывала языком свои пересохшие губы, и когда он наконец слизнул последний кусочек, она с трудом сглотнула. Когда он заговорил, губы его блестели.
- Вы не представляете, просто во рту тает.
Во рту тает, да она в жизни не видела, чтобы рот мужчины был способен на что-либо подобное с тех самых пор, подумать только, да ведь она за все свои 27 лет вообще никогда ничего подобного не видела. Она моргнула. Солнце нещадно жгло кожу, от этого начиналась головная боль. Да, в этом-то все и дело. Это из-за солнца у нее такие сумасшедшие картинки встают в мозгу, от которых потом все тело начинает содрогаться. Приходя в себя, она натужно пожала плечами.
- Да уж видно, как тает, - сказала она с невинной легкостью, которой отнюдь не испытывала.
Он опять склонил голову набок:
- Так вы уверены, что все в порядке? Он не узнает ее! На какое-то мгновение ее захлестнула волна облегчения, а потом случилась очень странная вещь. Легкое, но совершенно определенное чувство разочарования закралось в нее. Такая реакция ее саму поразила, поскольку уж что-то, но не разочарование должна была бы она испытывать после всего, что ей пришлось пережить ради сохранения анонимности.
- Я потеряла ключи от машины.
- Хм-м, - он небрежно кинул туфли на асфальт и нацепил их на ноги. - А где, по-вашему, вы их потеряли?
- На пляже, вероятно. Я это обнаружила как раз перед тем, как столкнулась с вами рядом с фонтанчиком, - сказала она, припоминая, как убежала от него в павильоне.
- Ясно, - согласно кивнул он. - А почему бы вам не поискать их в павильоне, а я поищу на берегу. Кстати, какие они?
Холли ощупывала дужки очков и вновь испытывала неясную тревогу. "Если он не журналист, то с какой стати вызывается помочь, он ведь даже меня не знает?"
Она кивнула, соглашаясь. Она так устала от подозрений и недоверия. Куда все это заведет? Незнакомец подошел поближе и протянул руку.
- Извините, я, кажется, не представился. Меня зовут Эван Джеймсон, а вас?
- Я Хилари Смит, - солгала она, подавая ему руку.
Обычно она считала нужным смотреть прямо в глаза тому, кто пожимает ее руку, но на Эвене Джеймсоне по-прежнему были солнцезащитные очки, она вынуждена была смотреть на точеные линии его губ и на маленькую капельку мороженого, оставшуюся на них. Рукопожатие у него было крепкое, но не грубое, и ее руку в своей он задержал чуть дольше, чем это было необходимо. Сердце Холли забилось со смешанным чувством возбуждения и страха. Так кто же такой этот Эвен Джеймсон и почему его рукопожатие кажется столь необъяснимо близким? Несколько песчинок попали между их ладонями, и от этого еще сильнее становилось чувство осязаемости его. Она быстро выдернула руку и отступила на шаг.
- Мои ключи? Ах, да, они на бамбуковом колечке с маленьким пластмассовым лимончиком.
Он нацепил рубаху.
- Десять минут, идет?
Она потерла руки, отряхивая песок, и ей показалось будто это снова он к ней прикоснулся. Она кивнула, и только после этого он развернулся и пошел.
"Обычная набивная рубаха, а смотрится великолепно", - подумала она, наблюдая, как он направляется прочь от стоянки, когда он скрылся за ближайшей дюной, она тут же кинулась в душевую и скрывалась там, пока он не вернулся. Через десять минут Холли снова стояла рядом с его машиной и смотрела, как он подходит к стоянке.
- Ну как, нашли что-нибудь в павильоне, - спросил он. Она отошла на шаг от машины и виновато покачала головой. Он искал там на жаре ее ключи, а она пряталась здесь в тени и прохладе.
- Нет, но мистер Джеймсон, спасибо все равно за то, что искали. Я очень ценю. Он протянул руку:
- Зовите меня просто Эвен, пожалуйста. А что вы теперь собираетесь делать? Она пожала плечами.
- Пойду пешком.
Он отпрянул в показном ужасе.
- Ну что вы, только не в этом, - сказал он, указывая на ее сандалии.
Холли тоже посмотрела на свои ноги и пошевелила пальцами. Сандалии состояли из тоненьких полосочек и хрупких бус и непохоже было, что в них можно пройти по густому ковру, не говоря уж о пересеченной местности. Она покорно улыбнулась:
- Боюсь, что так. Он покачал головой.
- Вы и мили в них не пройдете, почему бы мне вас не отвезти?
Он нерешительно посмотрел на нее. "Приятно, конечно, что она осторожная, подумал он, - но что толку в этом сейчас для них обоих".
Он распахнул перед ней дверцу машины.
- А ведь ваша мама была права. Она отпрянула.
- В чем?
- В том, что не стоит ездить с незнакомыми мужчинами.
Она снова смерила его взглядом, и он это видел.
- Но можете поверить, со мной вы будете в абсолютной безопасности.
Здравый смысл боролся в ней с женским инстинктом. Он не жалел на нее своего времени и казался совершенно искренним и уравновешенным. Она тихо засмеялась последней своей мысли, она так долго жила в Нью-Йорке, что в людях разбирается уже каким-то шестым чувством. С Эвеном Джеймсоном она чувствовала себя в безопасности, а ползучее беспокойство совершенно естественно, учитывая в каких обстоятельствах она сейчас находится.
- Ну, если вы обещаете ничего моей маме не рассказывать... - начала она поддразнивать его.
- Только, если вы моей ничего не расскажете, - сказал он, открывая дверь настежь.
Внутри было ужасно жарко, но Холли издала вздох облегчения, она слишком долго была в людном месте, и чем скорее исчезнет из вида, тем лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49