Их видно и с острова — пятна света, покачивающиеся в океане. Вы говорите, что это молодь? И еще, мне надо как-то убить время. Сегодня они устраивают светский вечер. Дурацкая затея, но генерал заинтересовался. Он никогда не видел, как развлекается компания землян. По-моему, из этого ничего не выйдет. Хвархаты не едят ради развлечения. Для них прием пищи либо необходимость, либо священнодействие. Пить ради развлечения они пьют, но их попойки — крайне неприятная штука, и я их избегаю, насколько могу. — Он помолчал, глядя на бухту. — Мне жутко подумать, как генерал пытается поддерживать светскую беседу или — впервые в жизни — разделывается с канапе.— А что с переговорами? — спросила она.— Это ведь еще только начало. — Он пожал плечами. — А дипломатия не входит в сферу моей деятельности.Ей хотелось задать вопрос, каким образом он оказался в таком положении, но она не представляла, как к нему подступиться. Как, ну, как предают свою расу? И она продолжала рассказывать о животных в бухте, официально именуемых Pseudosiphonophora gigantans(Псевдосифонофоры гигантские). Потом она умолкла, и они вместе продолжали смотреть на бухту.Стоял он спокойно, небрежно положив локти на поручень и свободно переплетя пальцы, но она ощущала судорожное напряжение и одиночество. Ну, на мысль о напряжении ее могло навести что-то в его позе, на что сознательно она внимания не обратила. А одиночество? Ее выдумка?Он выпрямился.— Мне пора. Насколько я знаю генерала, он уже скучает, а, возможно, и натоксичился. Алкоголь на хвархатов не действует, но он прихватил с собой свою дрянь. — Он помолчал. — Спасибо за информацию. В старинной книге, не помню ее заглавия, есть строка о познании нового: единственный абсолютно надежный источник радости и единственное подлинное утешение. — Он усмехнулся. — А последнее время новое я узнавал только о мебели. А это мало что дает, поверьте.Он ушел в сопровождении обоих солдат. Анна следила за ними, пока их фигуры не растаяли в темноте. На редкость странный разговор! 5 Утром, когда она сменилась с дежурства, ее вызвал Реймонд.— Будьте добры, Анна, зайдите ко мне. — Он заметил выражение ее лица и добавил: — Это очень важно.Она схватила в столовой чашку кофе с тартинкой и, злясь, пошла к нему. Рей никогда ей не нравился, и на последних выборах она за него не голосовала. Однако надо отдать ему должное, директором он был неплохим и умел ладить с дипломатами и военными. В данный момент — умение очень полезное.Он оказался не один. У большого письменного стола сидела женщина в форме. Ее кожа была такой же темной и такого же оттенка, как кофе, который только что выпила Анна. Она была острижена по уставу, и ее скальп блестел, как отполированный, а волосы — узкий уставной гребешок — были выбелены. В ее ушах болтались серьги из мелких бусин.— Майор Ндо, — сказал Реймонд.— Пожалуйста, садитесь, — сказала майор.Анна села. Ее охватила тревога. К ее блузе и брюкам прилипли крошки. Она смахнула их и повернула голову, ища, куда поставить чашку. Не найдя ничего подходящего, она поставила ее на пол.— Вчера вечером, — сказала майор, — вы разговаривали с Никласом Сандерсом. Я хотела бы, чтобы вы пересказали мне этот разговор. Пожалуйста, постарайтесь быть паточное и объясните биологическую часть.— С какой стати?— Анна, прошу вас! — сказал Реймонд.Она подчинилась.Когда она замолчала, майор кивнула.— Отлично. Очень близко к записи, только объяснения более подробные. Вы больше ничего не добавите? Какие-нибудь ваши наблюдения.Ей понравился Сандерс, но военным она ничего говорить не собиралась.— Нет. Кто он?Женщина засмеялась.— Ничего не могу вам ответить, мэм Перес. Это очень щекотливый материал. Не засекреченный, но не для огласки.— Я понимаю, что говорю слегка по-детски, но, по-моему, это не честно. Я ведь только что сообщила вам все, что вы потребовали.Майор кивнула.— Вы правы, это нечестно. Не сошлюсь на присловье, что жизнь нечестна изначально, так как всегда считала его глупым и бесполезным. Ваши трудности объясняются не тем, что нечестна жизнь, а тем, что нечестна я. — Она широко улыбнулась. — Всегда полезно проводить четкую границу между вооруженными силами и вселенной. И сказать я вам могу только то, что и так очевидно: переговоры очень важны, ситуация щекотливая, а этот мудак оказался в самом центре, и его охраняет дипломатическая неприкосновенность.Рей сказал:— Благодарю вас, Анна, за вашу помощь.Она ушла, забыв недопитую чашку. Ну, авось, Рей на нее наступит!В следующий раз она увидела Никласа у двери своей комнаты в сиянии солнечного света. Одежда на нем была точно такая же как прежде: сшита из коричневатой ткани по нелепому фасону. В солнечном свете его волосы выглядели гораздо более седыми.— Как вы меня отыскали?— Остановил какого-то человека и спросил. — Он ухмыльнулся. — Я не знал вашего имени, но оказалось достаточно сказать: «Женщина, которая без умолку говорит об этих тварях в бухте». Не хотите ли погулять?— А переговоры?— Я попросил у генерала выходной. Ведь есть и другие переводчики, а я попросту устал сидеть. Он знает, во что я превращаюсь без физических упражнений.Она подумала и кивнула.— В сопровождении близнецов. — Он чуть посторонился, и она увидела морского пехотинца — все того же мальчика — и инопланетянина. Но прежнего или нет, она не могла решить.— Дайте мне минуту.Он прислонился к косяку открытой двери. Тело его напряглось с маниакальной судорожностью. Она было подумала, что он принял какой-то наркотик, но его глаза смотрели ясно и нормально фокусировались. Поразил необычный цвет радужек — темно-зеленый, как у нефрита из Нового Света.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100