- Бедный, как же тебе не повезло, - сказала она, гладя его по голове, по густым волнистым волосам. - Если тебе легче со мной, давай побудем здесь, как хочешь.
Он поднял голову. В глазах стояли слезы, - по сути он ещё тоже был ребенком, как и она.
И Ангел не удержалась.
Она губами стала осушать его щеки, подбородок, губы...
Он притих, а потом сказал или спросил: а может так надо?
- Что? - не поняла она.
- Мы с тобой... - шепнул он.
Руки его каким-то - или ей так показалось? - профессиональным жестом стали расстегивать пуговицы на её майке, а она была без лифчика, она их вообще не носила.
И тут она поняла, что если не остановит его, то... И все будет кончено.
Она это знала!
И отвела его руку, - не надо, Макс. Как... со всеми. Я - девушка и для меня все не так просто.
У Макса никогда не было девственниц, он остановился и пришел в себя.
... Какая же я скотина, подумал он. Скот!
- Простишь меня, Ангел? - спросил он и попросил, - прости... От одиночества звереешь...
- Простила. Не надо больше об этом. Кто знает, что с нами будет. Может, завтра нам не захочется видеть друг друга...
- Или захочется... - сказал он и вдруг сорвался, - ты должна знать, Ангел, именно ты. Я - убийца.
- Ты? Не может быть. - откликнулась она.
Макс вскочил.
- Может! Я хотел убить! Хотел! Я ждал момента и даже вытащил пистолет! Я навел его на Родерика! Ты понимаешь это? Просто... Трусость или остатки разума или что-то иное остановило меня... Я
- потенциальный убийца! А если бы ты знала, как я отделал Казиева! Но за дело! Не уговаривай меня, я - чудовище!
- Хорошо, я тебя не уговариваю, успокойся! - Произнесла Ангел и Максу стало стыдно за свою истерику. Но ему так давно хотелось перед кем-то покаяться!
- Прости, - сказал он, - но это все мучает меня. Во мне вдруг может возникнуть такая ненависть!..
- И мне тебя надо бояться, - усмехнулась Ангел, но почувствовав налет женского кокетства в своих словах, перешла снова на дружески-суровый тон, Родерика убил другой...
- Но я хотел убить!..
- Не убил же. И никак бы у тебя не получилось, - окна бронированные... А кто-то знал, как надо. Ты заметил, как Родя упал? Не рухнул от выстрела?
- Я ничего не видел, - тихо ответил Макс, - как только понял, что не смогу выстрелить, умчался и вообще ничего не знал до
Москвы. Ночью улетел... Только потом узнал, что его в тот вечер убили и понял, что все равно кто-то наказал Родерика!
- Врач сказал, что это острая сердечная недостаточность, картина ясная, почти классическая. Я сама слышала. Его убили не из пистолета... Вот почему картина приступа, наверное... Но после пошли разговоры, что, мол, это убийство, а вот как совершено?... И кем? А теперь новые слухи появились: убил мелкий завистник-мафиози, из наших. Но это фуфло для того, чтобы закрыть тему. Настоящего убийцу они ни в жизнь не найдут.
- А ты, что, знаешь?
- Точно я ничего не знаю, и не предполагаю. И ты не думай об этом. Хватит!
- Ты все же думаешь - старик? Но зачем ему?
- А зачем тебе, Макс?
- Я узнал, как этот Родерик гадко отзывается об Улите и что с женитьбой на ней, - это трюк, из-за каких-то денег! Она, мол, слишком высокомерна, а ещё квартиру от Роди поимела. Но и квартиру у неё бы отобрали. Как, кстати, отобрали сейчас... И денег никаких у неё нет. Я не мог стерпеть тогда все это и решился, но, как видишь, с негодными средствами.
- Откуда ты все это знаешь? - Поразилась Ангел.
Макс усмехнулся.
- Я же ляпнул тебе, думая, что ты - парень, что один раз... с этой дурой Тинкой... Вот она, перепив и "ужасно любя" меня, мне выложила, что знала.
- Дрянь она! - С чувством произнесла Ангел. - Но хватит, хватит. Только ещё одно. Возможно, старик из-за того же, что и ты.
- Какое он имеет отношение к Улите? - Спросил Макс как бы себя.
- Этого я не знаю... - Задумчиво ответила Ангел. - Родя - дурак, конечно, трепанулся где-то как-то, похвастался, может... Он не понимал, с кем имеет дело! А ведь старик и материал какой-то ему хотел то ли продать, то ли отдать... Для фильма. И все пошло прахом. Материал, наверное, пропадет, да и старик, мне кажется, - тоже... Плюнет на все и на всех и исчезнет.
Она замолчала, вспомнив, что старик, когда она отдала ему уведенные ею отрывки, небрежно бросил их на стул. Значит, больше не нужны стали?..
Они с Максом говорят уже долго, а ни слова о них самих. Плохо это.
- Послушай, а кто он, этот старик? - Продолжал с любопытством Макс.
- Я не знаю, но думаю, - очень крупный бывший чин КГБ... Или авторитет воровской... Он чего-то и кого-то боится. Потому он меня и взял, я ведь договаривалась... Скажи, Макс, а Улита знает о тебе ЭТО?
- Нет! - вскрикнул он, - и никогда не должна узнать. Это было одно из моих сумасшествий... Как и то, что я избил Казиева... Давай забудем. Я становлюсь... - нет, пытаюсь стать другим, поверь. - Попросил он и прошептал: хорошо, что темно и ты со мной...
36. СОЛЕДАД.
- Сладились, и без тебя, - разозлившись на настырность Казиева, ответила нахально Улита.
Она ещё не пришла в себя после разговора со стариком ( не могла она называть его - Андрей Андреевич!), а тут этот безумец с выкаченными глазами.
- Я так и знал! Ах, я дурак, дурак! Я забыл, какая ты подлая! Разве ты не доказывала мне этого не раз?..
Улите был тяжко поднимать руку и давать ему пощечину, но этого и не потребовалось.
Из комнаты вышел старик и Казиев притух.
Сел на стул и будто не он только что орал как резаный.
Старик усмехнулся, и попросил Улиту, вдруг назвав её испанским именем (наверное, чтобы легче и быстрее было разобраться с Казиевым).
- Соледад, девочка моя, будь так добра, дай мне воды, простой воды...
Улита вышла, а Казиев ещё больше вылупил глаза и опять на повышенных тонах, - но много ниже!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90