На руке висели на золотой браслетке часы и золотая цепь, перевитая два раза.
В.Н. усмехнулся про себя: новый русский!
Голубые льдистые глаза, светло-русый жесткий пробор, мягкие черты лица, но жесткая складка у рта со странно тонкими губами.
Лицо и вроде бы интеллигента, и, в то же время, - убийцы.
Стас вошел, широко, обаятельно улыбнулся, показав все свои белые зубы, с чуть выдающимися клыками, и спросил. - Я, кажется, туда?.. - Взглянул приветливо на В.Н., - добрый вечер, дамы и господа (владел он собой безупречно и был как хорошо отлаженный чуткий электронный аппарат.)... - Я - Стас, Станислав Викторович Ждан.
В.Н. заметил, что он, войдя, быстрым цепким взглядом успел окинуть и комнату, и всех находящихся в ней.
А В.Н. почувствовал, что вот не может он забыть, как этот "приличный" молодой человек, чавкая жвачкой, требовал деньги и вел себя, как скотина. Стас - хамелеон, человек - невидимка, который приобретает видимость соответствующую тому обществу и месту, где в данный момент находится...
Посмотрим, что скажут дамы.
Проницательная Лина и Ирина Андреевна, человек без затей.
Сначала, как водится, поговорили о погоде, чуть - о политике, чуть - о ценах, наконец, прекратили эту невыносимую тоску и Лина взялась. - Стас, вы, конечно, понимаете, что разговор у нас пойдет серьезный и о серьезном деле, мы уже не в том возрасте, чтобы болтать безответственно (В.Н. решил не вмешиваться в разговор, пусть его ведет Лина, а он тихонько посидит-понаблюдает, честолюбие в нем не играло).
Стас наклонил голову в знак того, что вполне понимает и полностью согласен. - Так вот, - продолжала Лина, - мы затеяли очень интересное дело... Пока оно в стадии детальной разработки, и о нем мы говорить не будем. Но ремонт здания, его перестройка - уже на носу, то есть, фактически завтра придут рабочие со своим бригадиром... И нам бы хотелось, чтобы там был ответственный человек, который бы следил за всем. Вот наше предложение.
У Стаса дернулась губа - видно, не очень понравилась ему роль "смотрителя", но он больше ничем не проявил своего отношения, а совершенно спокойно сказал. - Кстати, я ведь заканчиваю архитектурный и мог бы помочь вам не только как надсмотрщик...
В последнем заключалась некоторая насмешка, которая исходила из попранной гордости "творческой личности" (так подумал В.Н. и был совершенно прав).
Но Лина была человеком без комплексов, она радостно воскликнула. - Это же замечательно! Вот мы вас сейчас и нагрузим! Покажем наш проект, и вы нам, наверняка, что-нибудь интересное подскажете!
В.Н. вскочил. - Я принесу разработки плана! - и, чтобы никто его не остановил, выскочил метеором из комнаты. Главное, что его свербило: Леха.
Леха спал.
Бутылка почти пуста.
В.Н. стоял над ним с горестным видом человека, глядящего на любимое тяжелобольное дитя. ... Ну, что с ним делать? Не вызывать же нарколога?..
В.Н. горестно усмехнулся, вздохнул, взял их расчерченные планы и пошел к компании.
А там было весело.
Стас что-то смешное рассказывал дамам.
У Лины глаза сверкали - Стас ей явно понравился.
Но, когда пришел В.Н., атмосфера как-то сразу скукожилась, застыла.
Он отдал план, и Стас с Линой склонились над ним.
Ирина и он сам оказались как бы не у дел.
Ирина встала и сказала, что пойдет готовить ужин.
В.Н., вспомнив, что не убрал пустую бутылку, забормотал о делах...
Никто их и не задерживал.
В.Н. промчался довольно невежливо впереди Ирины и успел только забросить бутылку под диванчик, как вошла она. Посмотрела на Леху с сожалением. - Бедненький, мается, наверное, на какой-нибудь тяжелой работе. Где он работает, Владимир Николаевич? - Грузчиком, - брякнул первое попавшее на ум и был недалек от истины - иногда Леха этим подрабатывал.
Через часок-полтора вернулась Лина.
В.Н. был рад, что Стас не приволокся сюда распивать чаи.
Лина объяснила, что звала его, но он не пошел, поскольку Владимир Николаевич его похоже недолюбливает и прав: познакомились они при неприятных обстоятельствах, и Стас никоим образом себя не оправдывает... Ему приходится отдавать долги за квартиру и тут уж делаешь, что приказывают...
Рассказывал, наверное, со слезой в глазу, подумал Владимир Николаевич, а "крепкий орешек" Лина взяла и растаяла!
Но В.Н. не мог не признать, что Стас был сегодня вежлив и хорош собой.
Владимир Николаевич сказал, что сегодня устроится в зале,. Не хочется ему оставлять Леху одного, не потому что тот что-нибудь возьмет, а встанет среди ночи в незнакомом месте, - может что-то побить или поломать.
Всю ночь В.Н. спал в полглаза и Леха ворочался, вздыхал, кашлял, чихал подряд раз десять и, когда засветлело, тихо подошел к Владимиру Николаевичу, тот притворился, что спит, залез к нему в пиджак, в карман...
В.Н. замер.
У него в пиджаке лежал кошелек, примерно, с лимоном деревянных.
Леха достал кошелек, посмотрел, что в нем, взял две десятки, остальное снова уложил в кошелек и тихо направился к двери.
Владимир Николаевич лихорадочно соображал: что делать? Схватить Леху за руку?.. Или не шевельнуться, хрен с десятками?..
Пусть уходит и не приходит!
Да и не вспомнит он, - ни кто они такие, ни где живут. ... Иди, бедный Леха, к своему концу.
Когда утром он рассказал дамам, что Леха ночью поднялся и ушел, обе вздохнули свободно, даже Ирина.
Но проницательная Лина спросила. - А ничего ваш ваш Леха не прихватил?
На что В.Н., честно глядя ей в глаза, ответил. - Нет, он ничего не прихватил.
На этом история Лехи, ко всеобщему удовольствию, закончилась (АГА! РАЗМЕЧТАЛИСЬ!).
Отступление. Стас. Как он есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93