Ведь все так дорого...
Светлана улыбнулась, она любила, когда спрашивали о её делах.
Они шли у неё лучше некуда. - Знаешь, - начала она, - теперь та - кое время бросовое, что люди болеют через одного. Страна запар - шивела, вот тебе и результат.
Она поглядела на Гарьку, но тот балдел от чего-то в наушни - ках. Ладно, Наташка, не будем об этом. Расскажи, что ты соби - раешься делать? Пока, мама, ничего, - сказала Наташа и увиде - ла, как снова расстроилась мама.
Конечно, она бы хотела, чтобы Наташа сей же час побежала в
МИД и стала там большим начальником. На это у мамы просто зуд какой-то. Дочь - начальник! Чтобы где-нибудь похвастаться!
Но Светлана не высказывалась, а перевела разговор на другое:
Как тебе Гарька, вырос? Наташа ответила:
Вырос. Но, мама, ты не находишь, что он странный, - это она сказала, понизив голос.
Светлана помолчала, хотела сказать что-то незначащее, но ре - шила идти с открытым забралом, тем более, что Гарик стал её тре - вожить. - Он не слышит, - сказала она, - так что можем говорить громко. Нахожу, дочь. Нахожу твоего сына, а моего внука - стран - ным. Ты-то его совсем не знаешь, как знаю я. Он - бесчувствен - ный. Когда умер наш папа, - Светлана опустила глаза, чтобы Ната - ша не заметилла, как слезы наполнили их. Гарька каким был, та - ким и остался. Он помогал мне, приносил лекарства, все делал, но без души. Не было в нем душевной заботы, вернее, мне кажется - нет вообще. И что с этим делать - я не знаю. Я таскаю его по выставкам, по театрам, разговариваем после, он все понимает, но ему скучно. Ему не скучно возиться со своими электронными игра - ми, приставками. Он... Светлана поискала слово, - как робот.
Умный робот. Никаких человеческих чувств.
Я думаю, он скоро от нас уйдет...
Куда? - со страхом спросила Наташа.
Не знаю, - откровенно ответила Светлана. - не знаю. Но уйдет.
Я чувствую.
Тут их перебил Гарик, он громко сказал:
Мама, а можно, я телек покручу, тот, что ты мне привезла? На-таша кивнула, видя, что он не снимает наушники.
Гарик ушел с телевизором на кухню, а Светлана, как бы освобо - дившись от его присутствия, спросила: - Скажи, честно, Наташка, ты Алека совсем не любишь? И не хочешь вернуть? Мне кажется...
Наташа перебила ее:
Мама, я очень хорошо отношусь к Алеку и не хочу портить ему жизнь. С этим вопросом - все. Больше к нему возвращаться не бу-дем.
Светлана вздрогнула - такая у неё дочь, что поделаешь, она её родила, она, видимо, такой её сделала.
Хорошо, хорошо, не будем. Но ведь ты молодая, красивая женщи-на, тебе надо устроить свою жизнь. Ты что, вековать теперь бу-дешь, до самой старости? Тебе, прости, организм не позволит. - - Позволит, снисходительно успокоила Наташа мать. Откуда маме знать, что у Наташи все умерло, что она давно не женщина и была ею, может быть, три минуты, когда влюбилась в Шурика и отдалась ему пьяная у Маринки на тахте... Откуда ей, бедняжке, это знать. Да, она останется вековухой, как сказала мама, и проживет, сколько ей осталось, - непритязательно и тихо. Светлана почувствоваала, что пора убираться. Дочь находится в сос-тоянии, близком к истерике - вдруг, неожиданно, - и что трогать её не надо. Оставить одну, а потом позвонить как ни в чем не бы-вало. И потом с Алеком... нет, там все непросто. Может быть, что-то и выкрутится. Она по Алисе поняла, что та была бы не прочь их снова соединить.
И Светлана так же думает. Вслух же она сказала:
Ну, не буду тебя тиранить. Ты с дороги! Но то, что я сказала, я должна была тебе сказать! Больше не буду. Никогда, - и она по-целовала Наташу и, чего никогда раньше, при коммунистах, не де-лала - перекрестила её и сказала: - Храни тебя Господь!
И вас - храни Господь! - эхом откликнулась Наташа.
Светлана зашла на кухню, там Гарик что-то сотворял с новым теле визорчиком. Светлана позвала его, сказав, что мама устала. Он не прекословил. Стал собирать в сумку уже отдельные части телека. А
Наташа завела мать в комнату и отдала ей конверт. Светлана уди вилась:
Что это?
Это деньги, мама, доллары. Я даю тебе часть, на хранение и так, для покупок Гарику, себе...
Но у меня есть тоже доллары! - почти возмутилась Светлана.
Знаю, знаю, - утешила её Наташа, - но я не хочу держать все в доме. Мало ли что. Говорят, тут у вас воруют. Грабят почем зря.
Светлана запротестовала, ей было обидно за Россию:
Ну уж и грабят! Грабят деловиков, фирмачей! А нас, грешных, пока Бог миловал!
А Наташа продолжила:
Я тебе и шубы отдам, одну какую-нибудь оставлю себе. Ты выбе-решь сама, и Алисе отвезу... Я решила к ней съездить.
Светлана не хотела, чтобы Наташа увидела, как она обрадова - лась при этом сообщении, наклонила голову, как бы роясь в сумке и безразлично ответила:
Вот и ладно. Правильно. Ты с ней не ссорилась. Заодно на даче поживешь...
Наконец они убрались! Наташа без сил плюхнулась на тахту.
ГОСТИ ЗВАНЫЕ И НЕЗВАНЫЕ
Она лежала, расслабившись, полузадремывая, и какие-то образы проносились перед глазами...
Но в её нирвану ворвался телефонный звонок. Она не хотела вставать, подумав, что это мама что-нибудь ещё забыла посовето - вать, но пришлось встать, иначе она будет звонить весь вечер, испугавшись, не случилось ли что с дочерью.
Она лениво поднялась, подтащилась к телефону, взяла трубку. В трубке был голос Марины. Она его и через тысячу лет узнала бы!
Никуда от неё не денешься!
И на Маринино:
Узнаешь? Спокойно ответила:
Конечно, узнаю. Чего ж мне тебя не узнать? Маринка помолчала, потом сказала:
Все злишься?
На что? - удивилась Наташа. - На глупость собственную? Так на неё я уже отозлилась. Поумнела.
Марина рассмеялась:
Ну и правильно. Тем более, что было, то быльем поросло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101