... Сейчас она покажет этому мальчику, кто есть кто, так сказать, who is who.
Прости, Наталь, что опоздала, режиссер попался дрянь, - все ему не так и не то. Один заслуженный - барахло, другой заслуженный ещё хуже, молодняка не надо, великих стариков на дух не принимает. Надоел!
Шурик навострил уши: режиссер! Значит, или кино, или телек, а она, видимо, ассистент, а может, второй режиссер. Интересно!
Он смертельно, втайне, робко, до самоуничижения, обожал артистов, киношников, художников, писателей - богему. И никаким боком к ней не принадлежал.
- Кино? - Спросил он устало.
- Нет. Телек. Хуже кино в сто раз, - ответила Марина точно так же равнодушно и устало.
- Телек не знаю, а вот с кино имел дело, - продолжил Шурик, беря сигарету и ожидая реакции.
Реакция последовала со стороны Наташи. Она в сотый раз за этот вечер вспыхнула, зарделась и в сотый раз поблагодарила судьбу за удачно не пришедшую вовремя Марину и многие случайности, которые привели её к знакомству с Шуриком, необыкновенным и прекрасным.
- Ну, если вы - профессионал, то можно у нас подработать. Я вот Наталью перетянуть хочу, пусть у нас своим визажем занимается. - Небрежно кинула Марина.
Наташа смутилась страшно, она не знала такого слова и хотела пояснить, что учится на парикмахера, но, увидев молниеносный взгляд Марины, заткнулась.
Ответила Марина.
- Ну да, она у нас в спецучилище этому искусству учится.
У Шурика головенка пошла кругом: какие девушки! Класс! Хорошо,что он сегодня заглянул сюда. Но вот сейчас надо уходить. Время. Нельзя ничего "пере".
С улыбкой и шутливо-грозным: я от вас не отстану, - Шурик удалился.
*
После ухода Шурика Марина и Наташа некоторое время молчали, допивая кофе: каждая переживала новое знакомство в силу своей натуры и прочего.
Наташа просто и ординарно влюбилась: с первого взгляда, с первого слова, и уже наделяла Шурика всеми достоинствами, какие содержала в памяти её маленькая головка.
Марину же интересовал другой, меркантильный момент. Насколько Шурик денежный и все ли вранье в его трепе о кино. Марина сама была с амбициями и считала, что ассистент режиссера, - это не потолок, при ее-то энергии и красоте. И уме, кстати.
- Ты как его подцепила? - наконец спросила она Наташу.
Та расстроилась и немножко обиделась.
- Я его не цепляла. Он сам прицепился. Я даже знакомиться с ним не хотела.
... Так оно и есть, подумала со смешком Марина. Увидел одинокого херувимчика и решил, что дело быстро сварганится, а тут она, Марина, защитница дурочек и убогих.
- Ну ладно, ладно, не обижайся. Так говорится. Ты хоть знаешь, кто он и что?
Наташа обрадовалась, что может поговорить о Шурике и, торо - пясь, рассказывала, что поведал ей он.
- Не густо... - протянула Марина.
... Вот только - что брехня, а что правда? Последнее время ей попадались все какие-то несамостоятельные, ничтожные прилипалы. Приходилось не роман крутить, а поить, кормить и предоставлять ночлег. Естественно, с бесплатной девушкой, так их растак! Чаще провинциалы, которые приезжают в Москву, чтобы сразу в кино или на телек. Так их и ждут! А ведь устраиваются! Как, - неизвестно. Взятки, что ли, дают? Надоели ей мужики с жадным блеском в глазах. Но не по её поводу. А по поводу денег, славы, - то есть всего того, что составляет хорошую жизнь. А потом можно выбрать себе что-нибудь и получше Марины. Так они и делали, сволочи. И уходили они легко, легчайше: поцелуйчик в проборчик и прощай, родная, мне было так хорошо с тобой. Еще бы плохо!
Тут их разнообразные мысли прервала сиреневолицая тетка, - она завопила.
- Сколько можно повторять! В восемь закрываемся! Барышни, а барышни! Уж мужики ушли, а вы все прохлаждаетесь!
И махнула по их столику грязнущей тряпицей.
Девушки вскочили.
- Слушай, Наталь, пойдем ко мне, - зазывно блестя карими живыми глазами, предложила Марина, - возьмем ещё бутылочку и потрепемся, разберемся, что к чему. Я же тут недалеко, "Хрусталь" знаешь, на Горького?
- А мама... - Только и сказала Наташа, уже идя за своей новой подругой, которая ей так нравилась! И можно будет поговорить ещё о Шурике. Но мама... Она не любит, когда Наташа ходит к малознакомым людям, когда приходит поздно... И еще: Наташа с ужасом смотрела, как Марина энергично засовывает в висевшую на плече сумку бутылку коньяка.
Но мама была далеко, а Марина тут, рядом.
ВОТ ТАКАЯ КВАРТИРА.
Дом был действительно тот, в котором расположился магазин "Хрусталь". На тихоходном лифте с бархатными диванчиками поднялись они на пятый этаж. Дверь квартиры тоже была солидной: обтянута кожей, с глазком и блестящей старинной пластинкой, на которой вязью было написано: Профессор Ардашин.
Наташа затрепетала: у них в доме ни у кого не было такой красивой двери и такой пластинки. Может, сам Маринин дед откроет им дверь?.. (у Наташи не было ключа, мама всегда ждала её и открывала дверь, зорко оглядывая дочь).
Марина открыла дверь ключом.
Никакого профессора Наташа не увидела, а увидела в одном из кресел, в передней-холле, маленькую старушечку, которая смотрела телевизор, стоящий в дальнем углу холла. Еще там был кожаный диванчик,столик и большая ваза на полу с какими-то травами и листьями.
Наташа тихо сказала старушке: здравствуйте. На что та немедленно откликнулась.
- Здравствуйте, здравствуйте, коль не шутите. Ох, кака молодень-ка! Как яблочко наливное! И отколь ты, Маринка, таких девок берешь?
- Моя дальняя родственница, Пелагея Власьевна, - небрежно сообщила Марина и обратилась к старушке, - Пелагея Власьевна, согрейте чайник, мы кофе будем пить и прошу вас не лезть со своими беседами, нам надо поговорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101