И зовут его непритязательно - Джерри Робинс."
Эля откинулась на спинку кресла.
Задели её эти строки...
... А её спасение? Где оно? Летит, едет или стоит на месте, не собираясь её спасать?
Может быть она тоже пока ничего не знает, как и эта - на сейчас бедняжка, но будущая счастливица, - Бэтт?
Ее-то обязательно спасут, эту Бетт, иначе быть не может!
А вот Элю Петрову? Спасут ли её на родине, в непредсказуемой России?.. И кто?
Протинькал телефон.
- Быстро к нам обедать! - Заявила Анастасия, - Ваня приехал, с интересным сообщением и обед вкусный!
Есть Эля не хотела, но сообщение Ивана Яковлевича!
Обед Анастасия смастерила замечательный: бульон с гренками, на второе - курица с пюре и грибами.
За кофе Иван Яковлевич достал из кармана конверт с письмами.
Положил на журнальный столик, за который они уселись, прихлопнул рукой по тоненькой стопочке и, усмехнувшись, произнес: что и требовалось доказать: письма написаны, если не вчера, то три дня назад. Бумагу подпалили для "старости", - очень неумно, чернила фиолетовые подразвели водой, - тоже не гениальная идея. Ну и другие мелкие ухищрения. Даже не надо большой экспертизы. Официальную бумагу вам написали. О том, что все эти письма чистейший обман. И кстати, что интересно, - рука везде женская. И на сопроводиловке, и на самих письмах. Одна и та же.
Эле казалось, что с письмами что-то не то, но все же она не могла представить, что это - чудовищная подставка! И от кого? От симпатичного, скромного вроде бы Ильи. Такого несчастного, вместе со своим бедным и старым отцом, очень обиженным когда-то своим любимым начальником!
Честно говоря, Эля такого наглого обмана не ожидала.
- Спасибо большое, Иван Яковлевич, - прошептала Эля, - голос попал, я, конечно, думала... Но не настолько же! Как я теперь посмотрю в глаза этому человеку! Мне стыдно будет...
- А ему не стыдно! Вы об этом думайте, когда будете с ним, или с ними?.. - говорить. И не бойтесь, - это главное. А про экспертизу скажите, что она находится в надежном месте и у надежных людей. Я постараюсь чаще ездить сюда, чтобы вам, девочки, не было одиноко и страшно.
Эля отвергла предложение брата и сестры остаться у них ночевать.
Она постарается довести эту историю до логического конца.
Что вся компания вместе, или по отдельности вскоре проявится, - она не сомневалась.
Придя домой, Эля пошла на чердак.
И, глядя на это старинное ломаное бюро, почему-то подумала, что его стоит ещё раз проверить. остальное здесь все - ерунда.
Эля снова открыла все ящички и дверцы...
Ничего.
Что если его окончательно разломать?
Но его уже ломали и сломали! И все, что там нашли, уже кому-то досталось. Может быть, тому же Витьке?..
Тогда зачем этот приезд Ильи? А почему бы - нет?
Мало ли что и как придумал старый мудрый Витька, чтобы обобрать ещё раз старую Ираиду?
Или, что вернее, - её детей...
Кто же писал письма? Та толстуха? Которая вероятнее всего приехала из Читы?..
Эля почему-то уверилась, что старый Витька жив и дирижирует всеми действиями. Из Читы... А может из Москвы, откуда знать?
Утром она засела за книгу Сары Ли.
То ли она давно не работала и соскучилась по работе, то ли вдруг близкой показалась ей судьба Бэтт, - хотя ничего, сколько нибудь похожего не было в их жизнях, американки Бэтт и русской Эли. Эле хотелось знать, как у Бэтт сложится судьба. Как будто она гадала по книге, - как у той, так и у нее... Смешно! Эля же прекрасно знает, как заканчиваются такие романы! Но вопреки разуму и логике она высматривала в романе пути, которыми эти двое, - Бэтт и Джерри, - идут друг к другу.
Книга была толстая, 600 страниц!
Посадив на колени Веничку, Эля вчитывалась в текст.
... Бэтт уже выселили из дома, она переехала к сестре, что в Америке не принято. Джерри-спаситель уже расхаживает по Нью-Йорку и натыкается сплошь на хорошеньких девушек, что ему вполне приятно. И пока не видно ни одной зацепки, которая свела бы их вместе...
В калитку зазвонили.
Скатившись по ступеням, с визжащим позади от огорчения Веничкой, - его сняли с колен! - Эля побежала к калитке.
Срывка открыла.
Перед ней стояла толстая молодая блондинка.
Та самая, с которой Илья так нежно обнимался на Павелецком вокзале.
Она улыбалась во все свое румяное лицо. Одета была прилично. В трикотажный в синюю полоску костюм, который шел к её ярким голубым глазам.
Эля была потрясена.
... Как же быстро они засуетились!
Она машинально подхватила с земли Веничку и молча уставилась на пришелицу.
Та видимо что-то учуяла в глазах хозяйки дома и, продолжая улыбаться, затараторила.
- Простите пожалуйста, если я вам помешала, но мне сказали в доме на углу, что вам может быть нужна домработница, и я вот решилась... Ой, какой же ты хорошенький, - обратилась она к Веничке и протянула руку, чтобы погладить его.
На что Веничка оскалился как мог и прихватил блондинку за палец. Эля тут несколько пришла в себя.
... Что ж, они начали ход, - она ответит!
В мгновение она стала любезной дамой и позвала непрошенную гостью в дом. Из пальца у той текла кровь.
Они прошли в гостиную и толстуха заахала, - ой, как у вас красиво! Как замечательно! И зимний сад! ( Катя была и вправду потрясена дачей. Она как-то не очень верила рассказам Ильи)
Эля пригласила её присесть, слазала в аптечку, достала йод и бинтик. Завязала толстухе палец, прикрикнула на Веничку и предложила ей кофе, от которого та не отказалась.
И улыбаясь, смотрела на толстуху.
Пусть она поговорит, а Эля помолчит, послушает.
И блондинка-толстуха не преминула этим воспользоваться.
- Меня зовут Катя, - сообщила она все тем же наивно-веселым тоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84