ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Извинением за то, что не написала раньше, мисс Крофорд служила обычная ссылка на все большую занятость…
«…а теперь, когда я начала, — продолжала Мэри, — мое письмо не заслуживает, чтоб Вы его читали, так как не будет в нем под конец нежного признания в любви, не будет трех-четырех строк passionees от самого преданного на свете Г. К., ибо Генри в Норфолке; десять дней назад дела призвали его в Эверингем, а возможно, это только предлог, чтобы, как и Вы, пуститься в дорогу. Но уж так оно есть, и, кстати сказать, его отсутствием более всего и объясняется нерадивость его сестры, ведь уже не слышно было напоминаний: „Что ж, Мэри, когда ты напишешь к Фанни? Разве не пора написать к Фанни?“, которые бы меня пришпорили. Наконец-то, после различных попыток встретиться, я повидалась с Вашими кузинами, „дорогой Джулией и нашей дорогой миссис Рашоут“; вчера они застали меня дома, и все мы обрадовались друг другу. Со стороны показалось бы, что мы очень обрадовались друг другу, но я и вправду думаю, что мы слегка обрадовались. Мы столько всего могли порассказать. Хотите знать, какое стало лицо у миссис Рашуот, когда помянули Ваше имя? Я не привыкла думать, что ей недостает самообладания, но для вчерашней встречи его недостало. Вообще же из них двоих Джулия держалась лучше, по крайней мере, когда речь зашла о Вас. С той минуты, как я заговорила о „Фанни“ и говорила о ней как подобает сестре, миссис Рашуот переменилась в лице и не оправилась до самого конца. Но еще придет день, когда она опять будет хороша: у нас есть приглашение на ее первый прием, на 28-е. Тогда она опять предстанет во всей красе, ибо откроет двери одного из лучших домов на Уимпол-стрит. Я была там два года назад, когда этот дом принадлежал леди Лейселс, и, мне кажется, лучшего не сыскать во всем Лондоне, и тогда она, без сомненья, почувствует, что — грубо говоря — получила сполна все, что ей причитается. Генри не мог бы предоставить ей такой дом. Надеюсь, она будет об этом помнить и в меру своих сил будет довольна, воображая себя королевой во дворце, пусть даже королю лучше оставаться в тени, а так как я не имею желания бесить ее, я никогда более не стану терзать ее слух Вашим именем. Мало-помалу она отрезвеет. Сколько я знаю и догадываюсь, барон Уилденхейм все еще ухаживает за Джулией, но, кажется, его не слишком поощряют. Она может сделать лучшую партию. Знатный бедняк незавидный жених, и не представляю, чтоб он мог понравиться, ведь, если отнять у бедняги барона его пустословие, у него останется один только пустой кошелек. Ваш кузен Эдмунд не торопится; его, верно, задерживают обязанности в приходе. Быть может, в Торнтон Лейси требуется наставить на путь истинный какую-нибудь старую грешницу. Я не склонна воображать, будто он забросил меня ради грешницы молодой. Прощайте, милая душенька Фанни, для Лондона это письмо длинное; напишите мне в ответ славное письмецо, чтоб порадовать глаз Генри, когда он воротится, и представьте мне отчет обо всех удалых молодцах капитанах, которыми Вы пренебрегаете ради него».
Письмо это давало богатую пищу для размышлений, и по большей части размышлений нерадостных; и однако, при всем неудовольствии, какое оно вызвало, оно соединило Фанни с тем, о ком она неотступно думала, поведало ей о людях и событиях, которые никогда не пробуждали в ней такого любопытства, как теперь, и она была бы рада знать наверно, что подобные письма станут приходить всякую неделю. Только переписка с тетушкою Бертрам вызывала у ней более интересу.
Что же до портсмутского общества, которое возместило бы несовершенства ее нынешнего дома, в кругу знакомых маменьки и папеньки не было никого, кто мог бы хотя в малой мере ее удовлетворить; не нашлось ни единственного человека, ради кого ей захотелось бы преодолеть свою робость и застенчивость. На ее взгляд, все мужчины были грубы, все женщины развязны, и те и другие дурно воспитаны; и встречи со старыми и новыми знакомыми ей были столь же мало приятны, как им. Молодые особы, которые поначалу взирали на нее с некоторым почтением, поскольку она приехала из семьи баронета, скоро оскорбленно сочли ее «гордячкой», а так как она ни на фортепианах не играла, ни роскошных ротонд не носила, они при дальнейшем размышлении, уж конечно, не признали за ней право на превосходство.
Первым утешением, которое получила Фанни взамен всех домашних зол, первым, которое при своей рассудительности могла полностью принять и которое обещало быть отнюдь не кратковременным, оказалось более близкое знакомство с Сьюзен и надежда быть ей полезной. Сьюзен всегда вела себя мило со старшей сестрой, но свойственная ей резкость и решительность удивляла и тревожила Фанни, и прошло по меньшей мере две недели прежде, чем она стала понимать характер, столь разительно отличный от ее собственного. Сьюзен видела, что дома многое идет не так, как следует, и хотела навести порядок. Не удивительно, что четырнадцатилетняя девушка, пытаясь по собственному разумению, без чьей-либо помощи все переменить, ошибалась в выборе средств; и вскорости Фанни уже была склонна больше восхищаться природным светом в душе Сьюзен, который позволял девочке отличать дурное от хорошего, чем сурово судить ее за неизбежные при этом ошибки в поведении. Сьюзен опиралась на те же истины и следовала той же системе, что и сама Фанни, но Фанни, более мягкая, покладистая, не решилась бы утверждать их действиями. В тех случаях, когда Фанни лишь отошла бы в сторону и заплакала, Сьюзен старалась делать дело, а что от ее стараний был толк, нельзя было не заметить; как ни плохо было в доме, без вмешательства Сьюзен явно было бы еще хуже, и ее-то вмешательство удерживало и маменьку и Бетси от иных весьма оскорбительных крайностей, к которым вели потачки и невоспитанность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157
«…а теперь, когда я начала, — продолжала Мэри, — мое письмо не заслуживает, чтоб Вы его читали, так как не будет в нем под конец нежного признания в любви, не будет трех-четырех строк passionees от самого преданного на свете Г. К., ибо Генри в Норфолке; десять дней назад дела призвали его в Эверингем, а возможно, это только предлог, чтобы, как и Вы, пуститься в дорогу. Но уж так оно есть, и, кстати сказать, его отсутствием более всего и объясняется нерадивость его сестры, ведь уже не слышно было напоминаний: „Что ж, Мэри, когда ты напишешь к Фанни? Разве не пора написать к Фанни?“, которые бы меня пришпорили. Наконец-то, после различных попыток встретиться, я повидалась с Вашими кузинами, „дорогой Джулией и нашей дорогой миссис Рашоут“; вчера они застали меня дома, и все мы обрадовались друг другу. Со стороны показалось бы, что мы очень обрадовались друг другу, но я и вправду думаю, что мы слегка обрадовались. Мы столько всего могли порассказать. Хотите знать, какое стало лицо у миссис Рашуот, когда помянули Ваше имя? Я не привыкла думать, что ей недостает самообладания, но для вчерашней встречи его недостало. Вообще же из них двоих Джулия держалась лучше, по крайней мере, когда речь зашла о Вас. С той минуты, как я заговорила о „Фанни“ и говорила о ней как подобает сестре, миссис Рашуот переменилась в лице и не оправилась до самого конца. Но еще придет день, когда она опять будет хороша: у нас есть приглашение на ее первый прием, на 28-е. Тогда она опять предстанет во всей красе, ибо откроет двери одного из лучших домов на Уимпол-стрит. Я была там два года назад, когда этот дом принадлежал леди Лейселс, и, мне кажется, лучшего не сыскать во всем Лондоне, и тогда она, без сомненья, почувствует, что — грубо говоря — получила сполна все, что ей причитается. Генри не мог бы предоставить ей такой дом. Надеюсь, она будет об этом помнить и в меру своих сил будет довольна, воображая себя королевой во дворце, пусть даже королю лучше оставаться в тени, а так как я не имею желания бесить ее, я никогда более не стану терзать ее слух Вашим именем. Мало-помалу она отрезвеет. Сколько я знаю и догадываюсь, барон Уилденхейм все еще ухаживает за Джулией, но, кажется, его не слишком поощряют. Она может сделать лучшую партию. Знатный бедняк незавидный жених, и не представляю, чтоб он мог понравиться, ведь, если отнять у бедняги барона его пустословие, у него останется один только пустой кошелек. Ваш кузен Эдмунд не торопится; его, верно, задерживают обязанности в приходе. Быть может, в Торнтон Лейси требуется наставить на путь истинный какую-нибудь старую грешницу. Я не склонна воображать, будто он забросил меня ради грешницы молодой. Прощайте, милая душенька Фанни, для Лондона это письмо длинное; напишите мне в ответ славное письмецо, чтоб порадовать глаз Генри, когда он воротится, и представьте мне отчет обо всех удалых молодцах капитанах, которыми Вы пренебрегаете ради него».
Письмо это давало богатую пищу для размышлений, и по большей части размышлений нерадостных; и однако, при всем неудовольствии, какое оно вызвало, оно соединило Фанни с тем, о ком она неотступно думала, поведало ей о людях и событиях, которые никогда не пробуждали в ней такого любопытства, как теперь, и она была бы рада знать наверно, что подобные письма станут приходить всякую неделю. Только переписка с тетушкою Бертрам вызывала у ней более интересу.
Что же до портсмутского общества, которое возместило бы несовершенства ее нынешнего дома, в кругу знакомых маменьки и папеньки не было никого, кто мог бы хотя в малой мере ее удовлетворить; не нашлось ни единственного человека, ради кого ей захотелось бы преодолеть свою робость и застенчивость. На ее взгляд, все мужчины были грубы, все женщины развязны, и те и другие дурно воспитаны; и встречи со старыми и новыми знакомыми ей были столь же мало приятны, как им. Молодые особы, которые поначалу взирали на нее с некоторым почтением, поскольку она приехала из семьи баронета, скоро оскорбленно сочли ее «гордячкой», а так как она ни на фортепианах не играла, ни роскошных ротонд не носила, они при дальнейшем размышлении, уж конечно, не признали за ней право на превосходство.
Первым утешением, которое получила Фанни взамен всех домашних зол, первым, которое при своей рассудительности могла полностью принять и которое обещало быть отнюдь не кратковременным, оказалось более близкое знакомство с Сьюзен и надежда быть ей полезной. Сьюзен всегда вела себя мило со старшей сестрой, но свойственная ей резкость и решительность удивляла и тревожила Фанни, и прошло по меньшей мере две недели прежде, чем она стала понимать характер, столь разительно отличный от ее собственного. Сьюзен видела, что дома многое идет не так, как следует, и хотела навести порядок. Не удивительно, что четырнадцатилетняя девушка, пытаясь по собственному разумению, без чьей-либо помощи все переменить, ошибалась в выборе средств; и вскорости Фанни уже была склонна больше восхищаться природным светом в душе Сьюзен, который позволял девочке отличать дурное от хорошего, чем сурово судить ее за неизбежные при этом ошибки в поведении. Сьюзен опиралась на те же истины и следовала той же системе, что и сама Фанни, но Фанни, более мягкая, покладистая, не решилась бы утверждать их действиями. В тех случаях, когда Фанни лишь отошла бы в сторону и заплакала, Сьюзен старалась делать дело, а что от ее стараний был толк, нельзя было не заметить; как ни плохо было в доме, без вмешательства Сьюзен явно было бы еще хуже, и ее-то вмешательство удерживало и маменьку и Бетси от иных весьма оскорбительных крайностей, к которым вели потачки и невоспитанность.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157