«Я хочу тебя» призналась ему девушка. «Я ужасно тебя хочу»
«Я тоже тебя хочу» В его фиалковых глазах внезапно появился порочный блеск. «Мне кажется, что вечность прошла с момента, когда я в последний раз притрагивался к тебе»
Но они так и таращились друг на друга, ни один, ни другой, не подались навстречу.
«Я хочу, чтоб ты знал…» она прикусила губку и уставилась на свои ботинки. Время признаний. «Я люблю тебя»
Шок опустошил лицо Мэддокса, а его рот раскрылся и закрылся.
«Еще слишком рано» сказала она ему «наши жизни такие разные, а я еще и в ответе за всю ту чертову ерунду, с которой тебе пришлось разбираться на прошлой неделе, но я ничего не могу с этим поделать. Я люблю тебя»
Наконец-то он протянул руку. Его пальцы притронулись к ее щеке, ласково заставляя посмотреть ему в лицо. Нежность затопила шок.
«Я тоже люблю тебя. Очень сильно. Я грубый мужчина с неистовыми эмоциями, но не хочу, чтоб ты боялась, что когда-либо я буду груб с тобою. Я не могу обидеть тебя. Это будет хуже, чем вырезать собственное сердце»
Радость разлилась внутри нее, более сильная, чем она себе представляла. Слезы наполнили глаза. Она припала к его груди, нуждаясь в нем как никогда ранее. Он склонил голову, медленно…жестом чистейшего соблазнения…не отрывая от нее своего взора. Их губы соединились в нежном поцелуе красоты и любви.
Его язык скользнул в ее ротик. Снова и снова, всегда и вечно, он целовал ее, смаковал ее, наслаждался нею. Она ощущала его возвышенность, его изумление, оба эти чувства как в зеркале отражались в ней.
«Так прекрасно» прошептал мужчина.
«Я люблю тебя» опять произнесла она.
«Люблю тебя. Нуждаюсь в тебе»
По частичкам он снял с нее одежду и так же медленно она раздела его, гордясь каждым новым дюймом приоткрывающейся кожи.
Он был такой большой. Такой…ее. Она гордилась, касаясь его, наслаждаясь ним и запечатывая в своей памяти. Он был воплощенной свирепостью, и он любил ее.
Слышать, как он произносит эти слова – это давало ей ощущение умиротворенности. Однажды, после своей первой болезни, она назвала это место домом. Так оно и было, поняла девушка. Это был единственный дом, который она действительно знала. Как странно, что мужчина-Насилие стал тем, кто дал ей его. Что он стал тем, кто прогнал воспоминания об оббитых войлоком комнатах, безумном шуме, одиночестве и полнейшем предательстве. Как…сверхъестественно.
«Я буду почитать тебя» сказал он. «Моими губами, моими руками» Он упал на колени.
«Нет» Эшлин схватила его за плечи и потянула вверх.
Он удивленно свел брови.
«Моя очередь» На этот раз девушка преклонила колени. Ее рот покрыл его набухшее естество, ужасно твердое и горячее, принимая глубоко в свое горло. Она никогда не совершала подобного, но знала, как это делается, наслушавшись детальных описаний от множества женщин.
Мужчина запустил руки в ее волосы и простонал: «Эшлин»
Она и не думала, что ей может понравиться это действо, но обнаружила, что в восторге от него. Упивалась его наслаждением. Втягивала и отпускала, радуясь его дрожи, обводила язычком круглую головку, прежде чем спуститься к основанию. Сжимала в ладони яички. Доставлять Мэддоксу удовольствие – это делало ее более удовлетворенной, чем когда-либо ранее, заставляло ее увлажняться и жаждать, превращало в рабыню страсти.
Он сильным толчком подался вперед, спохватился и попытался притормозить. Девушка ускорила свои движения, забирая все, что он мог дать. Желая его толчков, его мощи.
«Эшлин, Эшлин»
Рыча, он излил свое горячее семя.
Она проглотила каждую капельку. Когда стихла его последняя судорога, поднялась на шаткие ноги. Его веки были наполовину прикрыты, нижняя губа припухла, словно он искусал ее, чтоб не закричать от агонии и удовольствия. Лицо Мэддокса было покрыто костяной маской, что предоставляло ей зрелище обоих – мужчины и чудовища. Оба всматривались в нее с любовью и нежностью, четкой глубинной потребностью.
Он добровольно бы умер ради нее. Она знала это; глубоко в душе она знала это.
«Не меньше этого и я могу сделать для него».
«Я не буду класть тебя на постель» хрипло произнес он.
«Ч-что?»
«Я погружусь в тебя у этой стены размеренными движениями. Глубоко. Наши тела превратятся в одно»
Она бы растеклась лужей, если б мужчина не подхватил ее. Он уже сотворил это с нею, заполнив ее своими прекрасными словами. Руки девушки обвили его шею, замыкая их вместе. И целой вечности в его объятиях ей было бы мало.
Мэддокс припал к ее губам в поцелуе – медленном и сладком, горячем и требовательном. Шаг за шагом он подталкивал ее к стене, как и обещал. Холодный камень притронулся к голой спинке, и она задохнулась.
Снова и снова он продолжал целовать, сминая ее груди, играя сосками. Вскоре она изворачивалась, задыхалась, стонала. Молила.
«Больше» заверил Мэддокс. «Я дам тебе больше»
Пусть это длится вечно.
«Я люблю тебя. Я так сильно тебя люблю»
Приподнимая девушку, он прижал ее к камню своими бедрами, не входя – ох, пожалуйста войди, нет наслаждайся – и закрепил ее ножки вокруг своей талии. Она крепко сжала его, но он заставил ее ослабить хватку и развести шире колени, распахиваясь навстречу ему. Прохладный воздух поцеловал самую интимную часть ее тела.
Два пальца Мэддокса прочертили жгучую дорожку вниз по животику и запутались в милых завитках ее волос. Закрывая глаза, она старалась выгнуть бедра так, чтоб подвести их к центру своего наслаждения. Девушкой овладела неистовая нужда.
Она хотела его в их первый раз, но это…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101