Теперь хотя бы она знала к чему прислушиваться.
Мэддокс не захочет, чтоб она покинула крепость для этого, она была уверенна, так что ей придется пойти, не сказав ему. Помимо того она не слышала голосов, когда он рядом.
«До тебя моя жизнь была пустошью», сказал он. «Я существовал, но не жил по-настоящему. Теперь я живу, даже в своей смерти» Неистовый защитник, каким, несомненно, он был, Мэддокс рассматривал свои собственные страдание как малую плату за ее безопасность. Девушка уже знала это точно.
Она уйдет ночью, пока он будет не в состоянии остановить ее, а затем прокрадется обратно поутру.
Не стоит думать об этом сейчас. Позже будет уйма времени для шпионских игр. А сейчас она собиралась заняться любовными играми с мужчиной. С Мэддоксом. Его большие, сильные руки будут ласкать все ее тело. Его уста будут вкушать ее. Его плоть глубоко вонзится в нее.
Она вздрогнула. Сначала отчаянно стремилась сбежать, теперь отчаянно хочу остаться. Как-нибудь она свяжется с МакИнтошем и даст ему знать, что она в порядке. Но не сейчас. После. После того, как она познает самые интимные из действий и изведает каково это слиться с кем-то воедино.
Эгоистично с ее стороны, да. Но она не могла бы остановиться.
Несомненно, Мэддокс намерен завершить начатое на этот раз. Крепкое пожатие его мышц, пока он обнимал ее в постели, обещало многое. И раскаленный добела взор, которым он окинул ее прежде чем выйти из комнаты, только укрепил ее в этом мнении.
Хватить переживать, что он бросит ее после, потому что множество мужчин поступали так со множеством женщин в течение столетий. Мэддокс был неистов и страстен и отличался от них. Ему не надо было врать или давать фальшивые обещания, чтоб получить желаемое. Ему надо было просто взять.
Все же он выбрал не делать этого. Он хотел, чтоб она отдалась по своей воле.
Теплая вода вскоре похолодела. Эшлин закрутила краны, останавливая непрерывные струи. Кап, кап, кап. Время почти пришло, подумалось ей, а меж ног мгновенно выступила влага. Соски затвердели маленькими камешками.
Капли стекали по коже, охлаждая ее. Она представила, как Мэддокс слизывает их, снова вздрогнула и едва не застонала. Взяла полотенце и вытерлась, прежде чем обернуться пушистой белой тканью, укрываясь от груди до колен. Жаждя любви, она вышла из ванной в облаке пара.
Мэддокса не было в спальне.
Она насупилась…пока кончики ее пальцев не коснулись чего-то мягкого и она глянула вниз. Фиолетовые шелковые шарфы изображали воздушный след, ведущий из спальни в соседнюю комнату. Дойдя до входа, она запнулась от восхитительной неожиданности.
Она бывала в этой комнате раньше, когда пробиралась на террасу и через окно, но так комната не выглядела. Тогда пыль покрывала все. Даже покрывала. Теперь эта комната была предназначена для удовольствий. Подсвечники мерцали на стенах, золотой свет лился на ложе из черного шелка. Мэддокс убрался здесь. Для нее. Сердце распирало грудную клетку, неистово колотясь.
Где же он?
Дверь на террасу была открыта, впуская свежее холодное дыхание зимы. Она приблизилась, разогретая кровь делала ее безразличной к морозной температуре. Мэддокс держался за поручни, спиною к ней, его темные волосы – влажные, отметила девушка – были в беспорядке. Плечи мужчины были широкие, загорелые и обнаженные.
Она никогда не видела его голую спину прежде.
На ней была огромная татуировка в виде бабочки, что тянулась от одного плеча до самого пояса его штанов. Она была красная, почти светящаяся неоном, и выглядела сердито. Злобно. Будто бы могла спрыгнуть с его спины и разорвать ее в клочья. Странно, подумала девушка. Бабочки были такими нежными созданиями, она и не представляла, что одна из них может казаться такой угрожающей. Или что у такого мужественного мужчины, как Мэддокс, будет такая замысловатая татуировка.
«Мэддокс» едва слышным шепотом позвала Эшлин.
Он обернулся так стремительно, как если б она закричала. Его губы были сердито поджаты. В этот миг он не был тем возлюбленным, что отправил ее в душ и готовился к часам любви. Он был воином, который пытался покинуть ее одну в лесу.
«Все в порядке?»
«К той террасе привязано покрывало» Он указал направо, но не отвел хмурого взгляда от ее лица. «Ты знаешь что-нибудь об этом?»
Помимо той ночи в лесу этот мужчина редко одаривал ее сердитым взором. Тот обычно предназначалось кому-то другому. То, что эти фиалковые глаза – в этот миг обрамленные красным, светящимся оттенком его татуировки – тыкались в нее подобно обвинительному пальцу было немного непривычным.
А хорошие новости? Он мог быть рассержен, но та страшноватая костяная маска не проступала сквозь его черты. Ободренная этим Эшлин вздернула подбородок и шагнула к нему.
«Да. Я знаю нечто про это покрывало»
«Не будь это ты» напряженно произнес он «Я бы подумал, что ты привязала его к поручням, чтоб Ловцы могли пробраться внутрь крепости»
«Но ты же не думаешь этого про меня?» Если б у вопроса были зубы, то он укусил бы его. Сильно.
«Нет» ответил он и она расслабилась. Немного. «Так скажи» продолжил он «Для чего ты использовала это?»
Время для признаний.
«Я рассказала тебе, что Торин спрятал меня, правда? Ну, так он запер меня, чтоб остальные ваши дружбаны не смогли найти меня, чего я до сих пор не понимаю, так что и не спрашивай. Я слышала твои крики и сделала необходимое, чтоб добраться до тебя»
Он грозно шагнул к ей, потом остановился, словно побоялся приблизиться к ней.
«Ты же могла разбиться насмерть» тихо проговорил он.
«Но не разбилась»
«Ты болталась в воздухе, Эшлин»
Не отступай.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101