— Ну ты и врун, Йеннеф, — Галутиэ отпил розового сладкого вина из Вардата. — Зачем ты притворяешься? От тебя прямо-таки пахнет молодым человеком. Никогда не думал, что у тебя такие вкусы, но что с того?
— Ты следил за мной.
— Я послал кое-кого следить за тобой.
— Значит, вот как ты веришь мне после стольких месяцев бок о бок.
— Все должно быть в разумных пределах.
— Позолоченные груди Анак! — выругался Йеннеф. — Это был мой сын.
Галутиэ посмотрел на него долгим нехорошим взглядом калинкса.
— Мой, мой. Правда, незаконный. Он друг жениха-корла, потому-то меня и поймали.
— Что, он хотел знать, зачем ты обесчестил его мать, где лежит его наследство или еще что-то в этом роде?
Йеннеф пожал плечами и отхлебнул вина. Сложив руки за головой, Галутиэ обратился к небу:
— Это я дурак или он? Или он думает, что я дурак? Или Сну богини слишком тесно у него в голове?
Йеннеф не ответил и на это. Галутиэ использовал его или, по крайней мере, пытался использовать.
— На пристани говорят о землетрясении в Вольном Закорисе, — попытался он сменить тему. — Эту новость принесли корабли из Тоса. Но, возможно, в разговорах преувеличивают его последствия.
— Я знаю об этом землетрясении, Йеннеф. Для жителей столицы Дорфара это не более чем ничтожная дрожь. Меня интересует другое — попытаешься ли ты защитить его, своего сына от любовницы?
Йеннеф снова подозвал разносчика, чтобы тот долил ему вина.
— Мои сыновья в Дорфаре. А с этим меня ничто не связывает, — уронил он.
— Ну да, поэтому ты ничего не знаешь о нем. Ты хотя бы выяснил, как его зовут?
— Да, я знаю его имя.
— И я знаю, Йеннеф. Регер Лидиец, раб, один из лучших бойцов Элисаара. Клинок Саардсинмеи. Один из немногих выживших.
— Ты должен понимать, что я не слишком-то занимался этими мнимыми случаями колдовства, — Йеннеф со стуком поставил чашу на стол. — Меня нанимали в качестве политической ищейки.
— В Дорфаре политика и магия эманакир всегда были тесно переплетены.
Йеннеф, который побывал в эманакирском Хамосе, прошел за стену льда и вышел оттуда, не приобретя особой мудрости, но изрядно остудив голову, заподозрил, что Галутиэ тоже таскался туда и вернулся со старыми суевериями в новой обертке.
— Выходки погоды, землетрясения, вулкан и волна в Саардсинмее — все это неизбежные опасности, — сказал Йеннеф успокаивающим тоном. — Я считаю их связь вымыслом, рожденным из всеобщего беспокойства. Людям свойственно видеть знамения в таких вещах.
— И ты гонишь от себя мысль, что Сила детей Анакир предъявляет права на власть. История показывает, что ты не прав.
Возражать Галутиэ с его фанатизмом было бесполезно. Именно близость этого человека удерживала Йеннефа от ухода с должности агента Дорфара. С какими бы честными намерениями ни пытался он выйти из игры, он рисковал обнаружить нож Галутиэ у своего горла. Уже больше двух лет они шли в одной упряжке, как преступники, скованные одной цепью. Ничто не объединяло сильнее. На юге Равнин это сочли бы странным, но здесь, в Мойхи… мало ли у кого какие деловые или родственные отношения? Свои тайны они тщательно скрывали даже друг от друга. А в такой твердыне, как Хамос, разве можно надеяться узнать что-то, не умея подслушивать вездесущую внутреннюю речь?
Галутиэ поднялся из-за стола с умильным и манерным видом. Не старше Регера, но не такого героического сложения и роста, он был ярым приверженцем богини, и из-за его пояса всегда торчал прутик с листьями из красной бумаги — подношение, принятое в храме Анакир. Галутиэ совершал такое приношение раз в девять дней, и не в благоговейном восторге, как считалось правильным в простой и естественной Мойхи, но с истовой преданностью. На диком просторе Галутиэ даже ловил крыс и змей и приносил жертвы кровью и огнем. Чисто дорфарианское поклонение.
— Идем со мной, мой дорогой Йеннеф. Я хочу показать тебе чудо.
Йеннеф понял, что возражения не должны доходить до крайностей. Он встал и последовал за Галутиэ.
— А пока мы идем, — добавил невысокий дорфарианец, — я расскажу тебе историю, которая ударит тебя на три пальца ниже спины.
Йеннеф путешествовал по Зарависсу и Равнинам, пользуясь личиной торгового посредника. Лишенный грабителями у Драконьих врат части своей маскировки, он снова набил фургон в Мойе и направился в Хамос. Во время этой короткой поездки его беспокойный слуга-заравиец исчез, и Йеннеф пока не знал, кем заменить его. Тем временем Галутиэ, прибыв в Мойхи на сезон позже Йеннефа, обзавелся целой сетью платных осведомителей.
Именно один из них, наблюдая за «Ножкой с браслетом», увидел, как Отряд налетчиков похитил Йеннефа. Позже, отираясь у дома Эрн-Йира, наблюдатель выследил, как Йеннеф вышел оттуда с каким-то молодым человеком, и незаметно последовал за ними в «Пыльный цветок».
Что-то в спутнике Йеннефа заставляло соглядатая держаться подальше, поэтому он не разобрал ни слова из их беседы. Пришлось применить к охраннику таверны старый, как мир, прием.
— Я пошел. Кстати, я, кажется, знаю вон того парня. Он мне должен деньги.
— Какого именно?
— Высокого, в углу. Который помоложе. Он обобрал меня в Зараре, да так, что я вряд ли возмещу убыток.
— Не волнуйся, — махнул рукой охранник. — Я его знаю, он никогда не бывал в Зараре. Это Регер, элисаарец.
— Да нет же, говорю, это тот плут из Зарависса.
— Говори что хочешь. Но я-то знаю, что это Регер. Он был гладиатором и колесничим, и как-то выжил в Саардсинмее. Если хочешь, пройдись до Гильдии художников и посмотри на бронзовую статую его работы. Колесница и хиддраксы. Говорят, что он просто находка и через год-два станет лучшим в гильдии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126