На письменном столе стояла открытая чернильница и лежал лист бумаги, присыпанный песком.
Кому он писал? Выяснил, кто она, и связался с ее отцом? Тревога сдавила Лидии грудь.
Она осторожно подошла к столу в надежде разобрать слова сквозь покрывавший их песок. На листе была всего одна строчка, написанная энергичным размашистым почерком.
Лидия наклонилась, чтобы стряхнуть песок. Виктор пошевелился. Она отскочила в сторону.
– Что вы тут делаете?
Лидия туже запахнула шаль на груди, пытаясь остановить дрожь.
– Вы писали моему отцу?
Виктор взглянул на лист бумаги, поднял его, ссыпал песок в коробочку и сложил письмо.
– Это не имеет к вам никакого отношения. К тому же, я полагаю, письмо, адресованное мистеру Холлу в Бостон, через две недели вернулось бы обратно.
Виктор открыл изящный ящичек, вынул палочку воска и подержал ее над лампой. Когда кончик расплавился, он капнул красный воск на письмо и, повернув руку, запечатал его надетым на мизинец кольцом.
– Вам нужна настойка опия?
– Нет.
Она больше не хочет спать. Виктор взглянул на нее.
– Больно? – Он быстро перевел взгляд на письмо, словно был не в силах долго смотреть на Лидию.
– Не очень.
На самом деле Лидия порой стискивала зубы от боли, хотя и старалась не обращать на нее внимания. Однако тупая боль вынуждала ее принимать очередную порцию настойки опия, от которой путались мысли гудело в голове.
– Вам лучше лечь в постель.
– Нет. Я и так слишком много сплю.
Виктор перевернул запечатанное письмо и надписал адрес. «Господину Джорджу Китингу».
Значит, не ее отцу или кому-нибудь из ее знакомых, к тому же адресовано оно в Англию.
Виктор явно игнорировал ее, от былого внимания не осталось и следа. Лидия подошла в валявшейся на полу ночной сорочке и наклонилась, чтобы поднять ее.
– Оставьте это.
– Я только хотела свернуть ее и положить на кровать.
– Для этого есть слуги.
Виктор поднялся. В свете стоявшей за ним лампы Лидии был виден лишь его силуэт – грозная тень, заставившая ее отступить.
– Да, но я привыкла помогать слугам. Мои братья… – Голос Лидии пресекся, когда она поднимала рубашку с пола.
Ее братья часто разбрасывали одежду, и горничной вечно приходилось собирать ее. В Америке хозяйка дома, которая не работала наравне со слугами, считалась лентяйкой.
Виктор выхватил свою ночную сорочку у нее из рук и швырнул в угол.
– Вам не следует сюда приходить.
Боль, но не от раны, пронзила сердце Лидии.
– Знаю. Вы не хотите, чтобы я оставалась в вашем доме.
– Наоборот, я этого очень хочу.
Виктор провел рукой по волосам. Непокорная прядь упала ему на лоб.
Лидии хотелось убрать выбившийся завиток, хотелось провести рукой по темной щетине, покрывавшей его щеки и подбородок. Она хотела повторения их недавних объятий.
– Черт возьми! Не смотрите на меня так.
Лидия потупилась. Как она на него смотрит? Наверное, он по ее лицу прочитал то, что творится у нее внутри?
– Простите, – пробормотала она.
– Послушайте, Ленни, разве я уже недостаточно причинил вам вреда?
Она вскинула голову. Ее неодолимо влекло к Виктору, человеку, который ранил ее. Но ведь он сказал, что если бы она не двинулась с места, он бы промахнулся.
– Вы ведь не хотели ранить меня?
– Совершенно не желая этого, я приношу несчастье всем, кто со мной сталкивается. – Он нахмурился.
Лидия взглянула на постель: сбитые простыни свидетельствовали скорее о бессонных метаниях, чем о мирном отдыхе.
– Не думаю, что мы с вами враги.
– Я вам не враг, но от этого никому не легче.
Она пожала плечами:
– Просто вы, как и другие, считаете своей обязанностью давать мне советы.
Воздух, казалось, тихо вибрировал в мягком свете масляной лампы, растерзанная постель придавала моменту необыкновенную интимность. Каково это – разделить с Виктором ложе? Но это спальня его жены. Наверное, он думает о ней?
Тревога терзала душу Лидии. Она подошла к окну. Ей хотелось застелить постель, но Виктор так резко отреагировал на ее попытку убрать его рубашку, что ей показалось, что она преступила какую-то грань.
Только сейчас она поняла, почему так тихо, – дождь перестал.
– Не пора ли вам все-таки объяснить, почему вы убежали из дома? – спросил Виктор.
Лидия отодвинула портьеру и выглянула на улицу. Ни звезд, ни луны, темно, как в пещере. Есть ли какой-нибудь смысл скрывать правду?
– Из-за моей свадьбы.
– М-м-м…
Повисшая в комнате тишина словно укутала Лидию уютным одеялом. Она напряженно ждала дальнейших расспросов. Теперь причины ее побега даже ей самой не казались такими уж серьезными. Но вопросов не последовало.
Выпустив из руки ткань портьеры, Лидия по-прежнему стояла лицом к окну.
– Вы думаете о ней? – спросила она, не поворачиваясь.
– О ком?
– О вашей жене. Это ведь ее комната?
Виктор долго молчал, и Лидия решила, что обидела его. Обернувшись, она увидела, что его взгляд устремлен на кровать.
– Конечно, думаю, но не постоянно. Надеюсь, теперь она покоится в мире.
Этот ответ мало что объяснил Лидии. Ему все еще тяжело спать в постели жены? И сейчас он тоскует по ней? Лидия прислонилась к окну, стекло сквозь тяжелые занавеси холодило ей спину.
– Может, вам удобнее спать в собственной постели? Я могу перебраться в другую комнату, например, в эту. Не похоже, что вам тут спокойно спится. – Она жестом указала на разбросанную постель.
Повернувшись, Виктор посмотрел на Лидию.
– Наверное, это потому, что я никогда здесь не спал. – Никогда не спал в спальне своей жены? Значит, она приходила к нему? Или он потом уходил спать к себе? Лидия терялась в догадках, краска залила ее лицо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87