- Какой-то витамин или гормон, что ли? Вроде витамина Е6? Может, мы и
могли бы его сделать, если...
Лъин кивнул. Да, конечно. Великие добры. На обоих сердцах у него
потеплело от мысли о многих заботливо укрытых про запас зернах, которые
можно прорастить, была бы только желанная медь. А теперь человек с Земли
готов ему помочь. Еще немножко терпения - и все будет хорошо.
- Делать не надо! - весело пропищал он. - Простая штука. Зерно или я
- мы можем сделать внутри себя. Но для этого нам нужен Нра. Смотри.
Он взял камешки из корзины, размял в горсти, старательно разжевал и
знаками показал, что у него внутри камень изменяется.
Толстяк Уэлш заинтересовался:
- А ну, обезьяна, съешь еще!
Лъин охотно повиновался. Как странно - значит, сами они едят только
то, что приготовили для них другие живые существа.
- Ух, черт! Он лопает камни... самые настоящие камни! Слушай, Тощий,
у него что же, зоб, как у птицы?
- Он их переваривает. Почитай-ка о прамарсианах, они были наполовину
животные, наполовину растения, и у него, очевидно, обмен веществ идет так
же. Вот что, Лин, как я понимаю, тебе нужен какой-то химический элемент.
Натрий, кальций, хлор? Нет, этого всего здесь, должно быть, хватает.
Может, иод? Гм-м.
Он перечислил десятка два элементов, которые, по его соображениям,
могли как-то содействовать жизни, но меди среди них не оказалось, и в
мысли лунного жителя понемногу закрадывался страх. Неужели этот странный
барьер, мешающий им понимать друг друга, все погубит?!
Где же выход? И вдруг он вздохнул с облегчением. Ну конечно, общего
слова нет, но структура химического элемента всюду одна и та же. Он
торопливо перелистал разговорник, нашел чистую страницу и взял у землянина
карандаш. Толстяк и Тощий смотрели во все глаза, а Лъин тщательно, начиная
от центра, частицу за частицей, вычертил строение атома меди, открытое
великими физиками его народа.
И они ничего не поняли! Тощий покачал головой и вернул листок.
- Насколько я догадываюсь, приятель, это схема какого-то атома... но
тогда нам, на Земле, еще учиться и учиться! - Он даже присвистнул.
Толстяк скривил губы:
- Если это атом, так я сапог всмятку. Пошли, Тощий, уже время спать,
а ты полдня валял дурака. И потом надо помозговать насчет этой самой
радиации. Мы бы тут с тобой спеклись в полчаса, спасибо, надели походные
нейтрализаторы... а обезьяне это, видно, только на пользу. И у меня есть
одна идея.
Тощий вышел из мрачного раздумья и посмотрел на часы.
- Ах, черт! Послушай, Лин, ты не падай духом, завтра мы это еще
обсудим. А сейчас Толстяк прав, нам с ним пора спать. До скорого,
приятель!
Лъин кивнул, на время прощаясь с ними на родном языке, и тяжело
опустился на жесткое ложе. За дверью Толстяк с жаром начал развивать некий
план - как с помощью Лъина добывать радиоактивные вещества; послышался
протестующий голос Тощего. Но Лъину было не до того. Атом меди он,
конечно, изобразил правильно, однако наука землян делает еще только первые
шаги, они слишком мало знают о строении атома, им не разобраться в его
чертежах.
Писать химические формулы? Реакции, которые исключат один за другим
все элементы, кроме меди? Будь они химиками, они, может, и поняли бы, но
даже Тощий знает слишком мало. И все же какой-то выход должен быть, разве
что на Земле вовсе нет меди. Уж наверно, Великие, которых земляне называют
богом, не отозвались бы на мольбы многих поколений злой насмешкой. Выход
есть - и, пока пришельцы спят, Лъин его найдет, хотя бы в поисках ключа
пришлось перерыть все древние свитки.
Несколько часов спустя, вновь полный надежд, он устало брел по долине
к земному кораблю. Найденное решение оказалось простым. Все элементы
объединяются по семействам и классам. Тощий упоминал о натрии - даже по
самым примитивным таблицам, какими, несомненно, пользуются на Земле, можно
установить, что натрий и медь относятся к одному семейству. А главное, по
простейшей теории, наверняка доступной народу, уже строящему космические
ракеты, атомный номер меди - двадцать девять.
Оба люка были открыты, Лъин проскользнул внутрь, безошибочно
определяя направление по колеблющимся, смутным мыслям спящих людей. Дошел
до них - и остановился в сомнении. Он ведь не знает их обычаев, но уже
убедился: то, что для его народа было истиной, далеко не всегда правильно
для землян. Вдруг им не понравится, если он их разбудит? В нем боролись
учтивость и нетерпение; наконец он присел на корточки на металлическом
полу, крепко сжимая древний свиток и принюхиваясь к окружающим металлам.
Меди здесь не было, но он и не надеялся так просто найти столь редкий
элемент; впрочем, тут были и такие, которых он совсем не мог определить, -
должно быть, из тяжелых, какие на Луне почти не существуют.
Толстяк что-то пробурчал, замахал руками, зевнул и сел, еще толком не
проснувшись. Его мысли полны были кем-то с Земли, в ком присутствовало
женское начало (которого, как уже заметил Лъин, оба гостя были лишены), и
еще тем, что станет делать он, Толстяк, "когда разбогатеет". Лъин живо
заинтересовался изображениями этой мысли, но потом спохватился: тут явно
секреты, не следует в них проникать без спроса. Он отвел свой ум, и
тогда-то землянин его заметил.
Спросонья Толстяк Уэлш всегда бывал не в духе. Он вскочил, зашарил
вокруг в поисках чего-нибудь тяжелого.
- Ах ты, подлая обезьяна! - взревел он. - Чего шныряешь? Вздумал нас
прирезать?
1 2 3 4 5 6 7 8