Однако поутру был объявлен старт, а поскольку ни одна из остальных трех яхт, выделенных для защиты кубка, не была в тот день готова к гонке, правление клуба решило, что стартовать придется «Колумбии».
Можно себе представить, какой поднялся переполох. Пьяного капитана заменил его брат Эндрю Комсток. Срочно набирались матросы с других яхт. Были приглашены также яхтсмены-любители: издатель морской газеты Б. Ф. Осбон, актер Лестер Уоллак и один из братьев Стирс, Генри. Уже на старте «Колумбия» уступила три минуты «Ливонии». Имея при шквалистом ветре слишком много парусов на мачтах, «Колумбия» попала под его порыв, прижавший яхту к воде. Экипаж, опасаясь, что «Колумбия» вот-вот ляжет бортом, приготовился выпрыгнуть за борт, однако яхта выпрямилась. Следующий порыв ветра сорвал грот-топсель, затем был вырван штаг, на котором поднимали большой балун. «Ливония» тем временем достигла плавучего маяка Санди-Хук, опередив «Колумбию» на целую милю. В довершение всего на обратном пути на «Колумбии» испортилось рулевое устройство и пришлось установить аварийный румпель. Победила «Ливония», опередив «Колумбию» на 19 минут и 33 секунды.
В следующих двух гонках кубок защищала шхуна «Сафо» и в обеих легко победила. Однако Эшбери требовал проведения двух следующих гонок, как было предусмотрено соглашением. Нью-Йоркский же клуб считал, что нет никакой надобности вести дальнейшую борьбу, поскольку победа в четырех гонках из пяти так или иначе решает вопрос. Тогда Эшбери, письменно предупредив об этом противную сторону, вышел еще дважды на старт в одиночестве. В свой актив он зачислил при этом опротестованную им вторую гонку, третью гонку, в которой он фактически победил, а также шестую и седьмую гонку, в которых защитник кубка не стартовал. Требование передать ему кубок было отклонено, однако дело приняло скандальный оборот, так как Эшбери обвинил Нью-йоркский яхт-клуб в «нечестном и неспортивном» проведении гонок.
Перед возвращением в Европу Эшбери учредил в США три ценных приза для победителей гонок. Когда в Нью-Йорке стало известно, какую оценку клубу дал Эшбери, вернувшись в Англию, эти призы были ему возвращены. Эшбери, однако, не сдался и решил подробно описать, как обстояло в действительности дело.
Брошюра Эшбери наделала много шуму в мире парусного спорта и, по крайней мере в Англии, подорвала на многие годы доверие к нью-йоркским яхтсменам. В письме к Королевскому яхт-клубу Гарвича Нью-йоркский яхт-клуб заявил официальный протест против предъявленных ему обвинений.
«В своей брошюре мистер Эшбери возобновляет некоторые обвинения, которые уже давно и неоспоримо опровергнуты. В ней приводится также много действительных фактов, освещенных извращенно и нечестно, чтобы создать впечатление, что за ними что-то скрывается. Считаем такое поведение недостойным джентльмена. Однако мистер Эшбери, по-видимому, придерживается противоположного мнения, так как с явной и оскорбительной подозрительностью доискивается в каждом явлении бесчестных намерений и в каждом объяснении обнаруживает доказательства утаивания фактов и неискренности».
Спор с Эшбери попортил немало крови яхтсменам. Он свидетельствовал о том, что заправлявшая делами Нью-йоркского яхт-клуба группа готова была одерживать победы в регатах любой ценой. Не удивительно, что в течение последующих лет в Нью-Йорк не поступало вызовов к борьбе за Кубок Америки.
Лишь в 1876 году в борьбу за кубок решили вступить канадцы из Королевского яхт-клуба в Торонто. Предстоящая гонка представляла двоякий интерес: во-первых, она была последним состязанием за кубок, разыгрываемый между шхунами, а во-вторых, она явилась первой гонкой, в которой стартовала яхта с Великих озер, к чему мореходы-парусники Нью-Йорка отнеслись по меньшей мере скептически. Канадская шхуна «Каунтис-оф-Дафрин» прибыла в Нью-Йорк с озера Онтарио по реке Святого Лаврентия, через Квебек, а затем морем вдоль берегов Новой Шотландии. Шхуна пользовалась репутацией необычайно быстрой яхты. Однако нью-йоркская шхуна «Мадлен» без особого труда победила в двух гонках свою канадскую соперницу. Во второй из этих гонок участвовала, правда вне конкурса, насчитывавшая в то время уже 25 лет шхуна «Америка», которая также значительно опередила канадскую яхту.
Пять лет спустя другой канадский яхт-клуб из Белвилла на озере Онтарио во второй раз попытал счастья в состязаниях с американцами, выставив впервые в истории этих регат шлюп «Атланту». Яхту доставили в Нью-Йорк по внутриконтинентальному каналу Эри, причем она шла не своим ходом: ее тащили мулы.
В 1881 году, до регат на Кубок Америки, с «Атлантой» состязались несколько американских яхт, претендовавших на право защищать флаг нью-йоркского клуба. Это были первые отборочные соревнования. Они стали прекрасным стимулом для создания новых конструкций яхт, поскольку право защищать спортивную честь Америки стало большой честью для конструкторов и строителей. В отборочных регатах быстрейшим оказался тендер «Мис-чиф». Он без труда победил затем своего канадского соперника в двух гонках.
После этих состязаний клуб формально вернул Кубок Америки последнему оставшемуся в живых учредителю этого приза, для того чтобы более точно определить условия, на которых кубок должен присуждаться в будущем. Мистер Шуйлер, действующий от имени покойных уже членов синдиката шхуны «Америка», определил в 1881 году эти условия в новом документе. Существенным изменением явилось положение, запрещающее яхте, побежденной в гонке, вновь участвовать в борьбе за кубок до истечения двух лет после ее проигрыша, если только за это время другая яхта не оспаривала кубок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112