Разумеется, любой американец с отвращением отнесется к этим фактам».
30 июня в лагере повстанцев появился консул США Парк Уоллем, которому пришлось полемизировать со своими соотечественниками, обвинявшими правительство США в незаконном расходовании тех средств, которые граждане платят в виде налогов. Он пытался отвергать приведенные факты, тогда ему были предъявлены фотографии батистовских самолетов в момент бомбовой загрузки на базе в Гуантанамо, копии документов, которыми оформлялись поставки боеприпасов и продемонстрированы осколки напалмовых бомб с четкой надписью «Собственность ВВС США», но со стертой датой выпуска. Консул оказался не в состоянии что-либо противопоставить этим доказательствам.
Сложившаяся ситуация имела громкий резонанс в Соединенных Штатах, получили огласку и все факты скрытого сотрудничества между Батистой и США.
2 июля Фидель Кастро дал по радио указание Раулю Кастро отпустить задержанных иностранных граждан.
В конце июля 1958 г. Батиста внезапно отвел свои войска из местечка Ятеритас, где находились насосные станции, подававшие воду с территории Кубы на военную базу США Гуантанамо. Американцы немедленно заняли станцию, совершив тем самым акт агрессии против Кубы. Батиста рассчитывал столкнуть повстанцев, выступавших последовательными защитниками суверенитета и независимости страны, и американцев. «Движение 26 июля» выступило с резким протестом против действий США. Оно обратилось к кубинскому народу, ко всем странам Латинской Америки, к общественности США с разоблачением агрессивных действий военного командования базы в Гуантанамо.
В ходе начавшихся переговоров представители США предложили объявить зону Ятеритас нейтральным районом в обмен на фактическое признание повстанцев воюющей стороной. Но патриоты твердо стояли на своем и требовали немедленного отвода американского военного персонала, признания этой зоны частью Кубы, а со своей стороны давали слово не мешать нормальной работе станции. Американцам пришлось уступить и отвести свои подразделения.
В ходе этих и других более мелких конфликтов с Повстанческой армией во время революционной войны американцы должны были убедиться, что они имеют дело с последовательными патриотами Кубы, твердо стоящими на страже суверенитета своей родины, не поддающимися никаким угрозам и давлению.
23 декабря руководители «Движения 26 июля» в Гаване имели встречу с полковником Флорентино Россел, командующим инженерными частями батистовской армии в провинции Лас-Вильяс, который предложил объединить части правительственной армии, дислоцированные в трех восточных провинциях страны, с Повстанческой армией и вместе вторгнуться на запад Кубы. Он одновременно предложил создать военно-гражданскую хунту. Полковник Россел добавлял, что этот план был уже согласован с Государственным департаментом, который поддержал его и пообещал немедленное признание этой хунты правительством США.
На это предложение Фидель Кастро ответил кратко и категорически: «Все условия отвергнуты».
Ясность политической линии, твердость в ее проведении имели самое главное значение в эти критические дни конца 1958 года, когда рождались десятки политических комбинаций выхода из войны. Фидель, поддерживавший постоянный контакт с колоннами Че Гевара и Камило Сьенфуэгоса по радио, давал им четкие указания. 26 декабря он сообщил Че Геваре: «Война выиграна, силы противника разваливаются на глазах. В Ориенте мы связываем и блокируем 10 тыс. вражеских солдат. Гарнизоны провинции Камагуэй находятся в мешке. Все это является результатом только одного — наших усилий...
Поэтому исключительно важно, чтобы продвижение к провинции Матансас и к Гаване осуществлялось исключительно силами «Движения 26 июля». Колонна Камило должна идти в авангарде и занять Гавану, когда диктатура рухнет...»
В самом конце года большую активность развил генерал Эулохио Кантильо, командир полка, расквартированного в городе Сантьяго. Ему казалось, что он может стать вершителем судеб Кубы, поскольку ему полностью доверяли американцы, к нему благоволил Батиста и с пониманием, как он думал, относились повстанцы. Он попытался имитировать сговорчивость и добиться от Фиделя хотя бы временного ослабления наступательных операций. Ему нужно было выиграть время. Он срочно запросил о личной встрече с Фиделем. Главнокомандующий революционными силами дал согласие. Встреча состоялась утром 28 декабря около сахарного завода недалеко от Сантьяго, куда генерал Кантильо прилетел на вертолете. На встрече присутствовали члены руководства «Движения 26 июля» Рауль Кастро, Селия Санчес, Вильма Эспин, а также Хосе Кеведо.
Фидель так рассказал о ней: «...24 декабря мы получили сообщение о желании генерала Кантильо встретиться с нами. Предложение было принято. Я признаюсь, что, принимая во внимание развитие событий (победоносное шествие наших войск), я не имел особого желания обсуждать боевые действия. Но я понимал, что это был наш долг, долг людей, которые несли за все ответственность, не поддаваясь чувствам. Я считал, наша прямая обязанность — выслушать предложение военных, если они могли бы привести нас к победе с меньшими потерями и меньшей кровью.
Я поехал на встречу с сеньором Кантильо, который прибыл на переговоры от имени всей армии. Мы встретились 28 числа на сахарном заводе «Ориенте», куда он прилетел на вертолете в 8 час. 00 мин. утра. Беседа продолжалась 4 часа...
...После того как был сделан подробный анализ стоящих перед Кубой проблем, уточнены все детали, генерал Кантильо решил с нашего согласия предпринять революционное выступление военных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155