На новый, хотя тоже не вполне ясный, след наводило их одно краткое заявление в дальнейшей части «отчета». Повторяя уже высказанное ранее суждение, что творцов технических устройств они никак не могут увидеть, авторы «отчета» добавляли: «быть может, потому, что они (далее опять следовало непереведенное слово) размеров».Ключ к тайне лежал, по-видимому, в непонятном слове. Предположение, что это было имя прилагательное, вроде «маленький» или «мелкий», пришлось сразу отбросить, так как для прилагательных в языке «отчета» было характерно совсем другое расположение магнитных колебаний. А если бы это было местоимение, то фраза звучала бы только так: «что они наших размеров».Исследования показали, что самые маленькие предметы, которые неизвестным существам удавалось заметить с высоты своего полета, имели размер семи-восьми сантиметров. Но если эти существа считали, что не могут рассмотреть «творцов земной цивилизации» лишь потому, что они «их размеров», то можно было догадаться и о сравнительно небольших размерах этих неизвестных существ — во всяком случае, не крупнее восьми сантиметров. Это было единственное место в «отчете», которое давало возможность судить о размерах таинственных существ. Но и эта гипотеза была чрезвычайно шаткой, так как в языке «отчета» не было найдено ни одного местоимения вроде «мы», "я", «наше» и тому подобного.А дальше в тексте «отчета» все чаще встречались «белые пятна», то есть места, которые нельзя было прочитать либо из-за ослабления электромагнитных колебаний, либо потому, что там появлялись понятия, которые нельзя было расшифровать ни путем анализа колебаний, ни путем «догадок», то есть подстановки вероятных терминов, хотя смешанная группа математиков и лингвистов занимались этим, можно сказать, со сверхчеловеческим упорством.Заключение «отчета» содержало краткое, но чрезвычайно толковое описание трагедии, которой закончился полет корабля. Это были данные измерительных приборов, указывавшие на резкий рост скорости атомного распада, на огромный скачок температуры и на прекращение работы ведущих двигателей. Потом магнитные значки оказались стертыми. Следовала небольшая чистая полоса и за ней два отчетливых слова: «Предохранители перегорели». На этом «отчет» обрывался.Как уже было сказано, ученые познакомились с содержанием отчета в общих чертах. Расшифровка непрочитанных мест не могла уже дать ничего принципиально нового, кроме незначительных подробностей, и поэтому Комитет переводчиков приступил к следующему этапу своей работы. Были выделены три секции, и каждой из них было дано особое задание.Первая секция, под руководством профессора Клювера, должна была собрать и расширить наши познания о неизвестных существах. В нее входили главным образом естественники: биологи, зоологи, ботаники, врачи; был также один специалист по астробиологии — этой молодой, но бурно развивающейся науки, исследующей проявления жизни на всех, кроме Земли, небесных телах.Вторая секция сверяла перевод «отчета» с оригиналом — пресловутой намагниченной проволокой, извлеченной из подземного хранилища Института математики. Третья — корпела над еще нерасшифрованными местами «отчета». В нее входило много математиков и физиков, которые работали преимущественно в Централи «Электронного мозга», заставляя его без конца производить самые запутанные расчеты. Это вызвало даже легкую стычку с биологами, утверждавшими, что физики оккупировали математический институт и не дают возможности им, биологам, пользоваться «Электронным мозгом».В то время когда миллионы людей знакомились по радио, газетам и телевидению с кратким содержанием расшифрованной части «отчета», в работе Комитета переводчиков произошел драматический поворот.Первым шагом к открытию, которое казалось главным, была дискуссия в секции биологов, куда в качестве гостя и эксперта был приглашен Чандрасекар, великий индийский математик. В связи с упомянутым уже местом в «отчете», из которого якобы следовало, что неизвестные существа должны быть небольших размеров, один из ученых выдвинул предположение, что это насекомые, живущие обществами, как пчелы или муравьи, но наделенные, несомненно, более высоким разумом. Руководитель секции, профессор Клювер, ответил на это:— Чтобы иметь высокий разум, нужен большой мозг. Насекомые же не могут иметь крупного мозга по тем же причинам, по каким не могут иметь крупного тела. Это им не позволяет их устройство. Их дыхательная система не сможет дать им достаточно кислорода, если размеры их тела будут превышены хотя бы на несколько сантиметров. Именно поэтому очень крупных насекомых нет и никогда не было.Оппонент заметил, что дыхательная система неизвестных существ может быть устроена и по-другому. Профессор Клювер возразил на это, что насекомые, у которых нервная и дыхательная системы не такие, как у всех насекомых, не являются, по его мнению, насекомыми. С таким же успехом можно назвать животных растениями, снабженными нервной, мышечной и кровеносной системой. Но разве от этого что-нибудь изменится, кроме ничего не объясняющего названия?Завязался горячий спор, в котором каждая сторона защищала свое мнение. Уже казалось, что вечер пройдет в бесплодных спорах, как вдруг слова попросил профессор Чандрасекар, до сих пор молча слушавший прения.— Я пришел сюда с определенной мыслью, — заговорил он, — которая, быть может, бросит некоторый свет на обсуждаемую проблему. Я тщательно изучил показания очевидцев падения Тунгусского метеорита. Все они обратили внимание на то, что во время появления метеорита на земле были видны тени таких предметов, как деревья и дома, причем тени эти двигались в обратном полету направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16