Было заметно, что он очень хочет, чтобы тот подтвердил его слова.
– Конечно, – вздохнул рыжий. – Так, для отвода глаз есть местами посты. Сам подумай, сейчас холодно и сыро. Зачем лазить по горам, когда злой чеченец там нет?
Оба рассмеялись. Именно так думают русские солдаты на немногочисленных заставах вдоль грузинской границы.
Как и прежде, Аль Хаяри шел в Чечню с особой миссией. Две недели назад ему вручили один миллион долларов для активизации, или, как выразился русский олигарх Хорин, «оживления» работы в Дагестане. На фоне общей безработицы в этой республике, коррупции во всех ветвях власти и клановой системе административного управления нужно было разжечь пожар, подобный чеченскому. Для этого есть все. Взяв за свою работу в виде комиссионных десять процентов от суммы, араб приступил к разработке плана.
Но это был лишь первый этап задачи. После него планировался поход вверх по великой русской реке Волге. Везде, где ступит нога Хаяри и его моджахедов, начнется мор от страшной болезни. Яков Абрамович Хорин развернул кампанию против России. С недавних пор с его подачи в арсенале боевиков появилось даже бактериологическое оружие. Аль Хаяри нечасто встречался с Хориным. В основном это происходило перед началом активной фазы военных действий в Чечне или серией терактов в самой России. Опальный олигарх ненавидел свою родину. Странно, но Аль Хаяри ненавидел миллиардера не меньше президента страны, с которой воевал. Он не мог понять, какими моральными принципами руководствуется этот человек, наполовину русский, а наполовину еврей, придумывая все новые и новые испытания для своего собственного народа. Как ни странно, и евреи, и русские в этой стране всегда страдали больше всех. Аль Хаяри не брал в расчет чеченцев. Это само собой разумеющийся факт. Но вот понимать Хорина он просто отказывался. Разбогатев на махинациях и торговле природными запасами взрастившего его государства, он теперь втаптывал его в грязь только потому, что ему не давали брать больше. Причем делал это чужими руками. Поддерживая нестабильность на Кавказе, он ратовал за усиление подрывной деятельности в самой России. «Нужно, чтобы падали самолеты с пассажирами, сходили под откос поезда, взрывались дома, – напутствовал он Аль Хаяри. – Россиянин не должен чувствовать себя защищенным, а значит, начнет винить в этом власть. Нужно, чтобы матери хоронили своих детей из-за нехватки врачей и медикаментов. Если же этому пропитому стаду на следующих выборах в довесок дать по паре тысяч рублей, оно проголосует хоть за самого черта. Тогда наступит наше время. Уже все готово, чтобы просто начать брать. Даже не придется менять правительство. Оно давно против президента и собственного народа. И ничего не поделаешь, быдло не надо жалеть. Оно само виновато в том, что превратилось в стадо животных».
Аль Хаяри вспоминал этот монолог Хорина всегда, когда смотрел телевизор. Особенно его поражал блок новостей. Рождаемость падает, больницы ликвидируются, врачи нищенствуют, ученые получают меньше слесарей, наркомания растет, принимая в свои ряды безработных с закрывающихся предприятий. И самое непонятное, почему русские министры собственноручно ввергали страну в нищету и хаос?! Сколько им за это платят? – мучил Аль Хаяри вопрос. Он был уверен – очень много. Для того чтобы так бесстыдно идти по растоптанным в грязи нищим старухам, фронтовикам, инвалидам, нужно иметь огромный стимул.
Несколько месяцев назад Аль Хаяри уже был в России. Он и несколько его компаньонов посетили Забайкалье. В течение недели оформили покупку двух предприятий деревообрабатывающей промышленности на документы бомжей, в два счета уничтожили их, продав в соседний Китай оборудование по цене металлолома. Полным ходом шла подготовка к смене власти. «Оранжевая» революция, о возможности которой еще только рассуждали политики, готовилась и во всю финансировалась.
Аль Хаяри с шумом высморкался и развернулся обратно. Завтра рано вставать. Нужно еще отдохнуть.
– Какой прекрасный вид! – с восхищением, театрально громко выкрикнул стоящий на баке Хорин.
Всунув руки в карманы шорт, он сдвинул очки на лоб, любуясь восходом. На вид ему было не больше тридцати, но на самом деле Яков Абрамович готовился отметить в конце года сорок. Своей внешностью он был обязан деньгам. Косметологи, психологи, массажисты и врачи со всевозможными соляриями, спортивными залами и диетой добросовестно отрабатывали свой хлеб. Он никогда не курил и очень редко употреблял алкоголь. Единственное, чему не удавалось пока противостоять, так это катастрофически увеличивающимся в размерах залысинам и решить вопрос со слабой эрекцией. Ничего не поделаешь, нервы.
Хорин был строен и подтянут. По-своему красив. У него были карие глаза, бесцветные брови и высокий, без единой морщинки лоб.
– Тебе еще не надоело смотреть на воду? – обиженно надув губки, потрепала его за рукав рубашки длинноногая блондинка с разбросанными по спине волосами. Ее глаза были цвета моря и утреннего неба. Темные, почти черные брови делали такое сочетание цветов необычным и красивым. Татьяна Нестерова была самым близким для Якова Абрамовича на судне человеком. Они встретились месяц назад в Израиле. Это знакомство было странным и по-своему оригинальным. В одном из ресторанов, которым владел Хорин, к нему, чудом обойдя всех охранников, подскочила эта девушка, одетая в нелепый наряд, состоящий из белого топика и джинсовых шорт. Схватив его за локоть, красотка с перепуганным видом быстро заговорила на русском:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14