Но это было именно так.
Я лежал на каком-то тюфяке в комнате, судя по всему,
недавно приспособленной под жилье. Напротив меня сидел Белкин,
неторопливо и вдумчиво собирая из деталей металлическую
штуковину, здорово смахивающую на оружие. При этом он мурлыкал
себе под нос что-то классическое. "Попробуй спеть вместе со
мной, Вставай рядом со мной..." Кажется, Цой.
Увидев, что я проснулся, он кивнул мне.
- Добрый вечер, Михаил Петрович.
- Почему "вечер"?
- По часам. Иначе теперь не разберешь - наш великий вождь
отменил времена суток. Вот и жжет электричество напропалую. Это
называется Великий Полдень. В общем, времени больше не будет,
как и было сказано.
- Бред какой-то...
- Угу. Доктор Флетчер того же мнения.
Я сел и попытался собраться с мыслями. Голова гудела.
- Как я попал сюда?
- Мы вас эвакуировали. Правда, пришлось выломать дверь...
Зато очень вовремя: как раз перед приходом штурмовиков. Они
очень злились... Даже хорошо, что вы этого не видели. В квартире
придется делать ремонт.
- А что вы здесь делаете?
- Защищаю демократию. Здорово, правда? Сбылась мечта идиота.
- Вы ведь журналист. Четвертая власть. Сейчас самое время
говорить с народом, сказать ему правду...
- Увы, Михаил Петрович! - развел руками Игорь. - Я больше
не журналист. И вы не мэр. А наш общий знакомый Кеннеди - не
шериф. Такая вот перемена в судьбе. Теперь все мы - подпольщики.
В прямом и переносном смысле.
- Что с Ником?
- Жив, здоров. Тренирует новобранцев. За вас беспокоился.
Да все в порядке, прорвемся. Главное - не падать духом.
Меня покоробило его легкомыслие.
- Надо срочно связаться с Землей.
- Уже.
- Когда прибудет помощь?
- Прибудет комиссия.
- Какая, к черту, комиссия?!
- Следственная. Ну что вы так смотрите? Я их понимаю. В
принципе, они правы. Зачем устраивать мясорубку раньше времени?
Надо сначала разобраться. Мы же не в двадцатом веке живем.
- Так что же делать?
- Вам надо прийти в себя. Вы - наш лидер. Придется сказать
пару речей, наметить план мероприятий, назначить ответственных
за исполнение... Да что я вам рассказываю, вы же на этом собаку
съели!..
Сначала мне было тошно, как будто я действительно съел
собаку. Но потом втянулся и словно помолодел лет на двадцать.
Люди верили в меня. Может быть, даже больше, чем я того
заслуживал.
39. Номер Тринадцатый
Сила лунных недр выбросила меня в край ночи. Я оказался на
серой равнине под звездным небом. Я видел, как Они прорастают из
праха цветами зла и смерти, принимая облик поглощенных Ими
людей, доводя его до совершенства. На мгновение я залюбовался Их
нечеловеческой холодной красотой, а Они почувствовали это и
стали обволакивать меня невидимой паутиной чар и иллюзий.
Звучала прекрасная музыка, нежные голоса звали меня, обещая
неземные радости и могущество бога.
Усилием воли я разорвал колдовские сети и плюнул в Них
огнем. Опаленная полупрозрачная масса, завывая и корчась от
боли, стала свиваться в темные жгуты, собираясь для нового удара
в новом чудовищном облике. Гигантский черный паук вырос передо
мной, сверкая девятью парами безумных человеческих глаз. На то,
чтобы подбить их все, понадобилось бы немало времени.
Я сражался с пауком врукопашную: огонь его не брал, а
обнажать меч раньше срока не следовало. Зрелище было
не из приятных. Оторванные конечности дергались вокруг, стараясь
как-нибудь зацепить меня. Потоки густеющей слизи затмевали глаза
и сковывали движения. Тогда я сжигал ее, превращаясь в живой
факел, и вновь крушил все подряд.
Вдруг оказалось, что я сражаюсь с пустотой. Тело чудовища
растаяло, превратившись в мерцающее эктоплазменное облако. Оно
вырастало до небес, обретая свою последнюю и окончательную форму.
Нимб мертвого света воссиял над увенчанным рогами черепом,
скалящем зубы в зловещей ухмылке. Окаменевшие кости гиганта
вновь сомкнулись, послушные нечеловеческой воле. По черной броне
доспехов заструились молнии. Когтистая рука вынула из ножен меч,
исчерченный рунами разрушения и гибели. Он стоял передо мной -
великий воин Зла, страж Тьмы, хранитель Асгарда. Шутки
кончились. Настал час битвы.
40. Джеймс Хэрриш
Что-то произошло. Я словно проснулся, и это было далеко не
приятное пробуждение. Я стоял на балконе какого-то здания, а
площадь внизу была запружена толпой, жадно ловящей мои слова.
Только слов больше не было. Я забыл их, как забывают сон - он
словно утекает в небытие, и ты бессилен удержать его. Да, я
помнил, как говорил что-то - должно быть, важное, а толпа
одобрительно стонала в ответ, и я упивался своей властью над
ней. Но это все вдруг разом кончилось. Со все большим ужасом я
осознавал, что не помню темы и повода своей речи, не помню даже,
выбрали меня уже мэром или нет.
В растерянности я посмотрел вокруг, словно ища чьей-нибудь
поддержки, и наткнулся на испуганный взгляд Магдалы Ларсен. Как
же она изменилась! Нездоровый цвет лица, морщины, покрасневшие
глаза, растрескавшиеся губы - все разом бросилось мне в глаза.
Неужели это моя богиня? Через мгновение я вдруг понял, что она
испытывает точно такие же чувства, глядя на меня. Что-то было не
в порядке.
Рядом раздался сдавленный стон. "Лунатики", стоявшие на
балконе вместе с нами, были неподвижны как статуи - вероятно,
поэтому я сначала вообще не заметил их. Но они были здесь,
застывшие в ужасной судороге, и только глаза горели невыразимой
болью и бешеной злобой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30