Бейл стоял боком ко мне. Он загнал патрон в патронник. Заложив левую
руку за спину, поднял пистолет. Нас разделяло чуть больше двадцати метров.
Я шагнул к нему. Никто не говорил, что я не должен сходить с места.
Бейл опустил пистолет, и я увидел его бледное лицо, пристальный взгляд.
Пистолет снова поднялся и в тот же миг дернулся с резким сухим треском.
Стреляная гильза перелетела через голову Бейла и, сверкнув в лучах
восходящего солнца, упала на траву. Промах!
Я продолжал идти. У меня не было намерения попусту стрелять в едва
видимую цель. Я не собирался случайно в темноте убить человека, даже если
такая мысль и была у моего противника. Я не намеревался дать себя втянуть
в столь серьезно разыгрываемое Бейлом представление. Я не желал играть в
его игру.
Бейл, держа пистолет в вытянутой руке, следил за моим продвижением.
Он легко мог убить меня, но это было бы нарушением кодекса. Пистолет
задрожал: он никак не мог решиться, куда стрелять. Его сбивало с толку мое
поведение.
Пистолет замер и вновь дернулся. В туманном воздухе прозвучал
негромкий выстрел. Я понял, что Бейл целится в ноги, я был достаточно
близко, чтобы видеть это.
Он отступил на шаг и поднял пистолет. Я понял, что он собирается
нарушить правила. Неверный выстрел, промахнулся - мало ли как можно
объяснить ошибку. Поняв это, я весь напрягся.
Следующего выстрела я не услышал. Мне показалось, будто меня треснули
бейсбольной битой по боку. Я споткнулся. Воздух с силой вышибло из легких,
но я устоял на ногах. Сильная жгучая боль разлилась по бедру.
Оставалось всего метров шесть... Я решил передохнуть.
Мне было видно выражение лица Бейла: замешательство, искривленные,
стиснутые губы. Он прицелился мне в ноги и дважды выстрелил. Одна пуля
зацепила носок моего правого ботинка, другая попала в землю. Теперь уже я
подошел почти вплотную к своему противнику. Мне хотелось кое-что сказать
Бейлу, но я не смог. Неожиданно он отступил еще на шаг, поднял оружие на
уровень моей груди и нажал на курок. Раздался слабый щелчок. Бейл
недоуменно посмотрел на свой пистолет.
Я швырнул свой к его ногам. Сжал ладонь в кулак и сильно ударил его в
челюсть. Он покачнулся, а я повернулся и зашагал навстречу Герману,
Рихтгофену и спешащему ко мне врачу.
- Боже праведный, - Герман, задыхаясь, схватил мою руку и стал ее
жать. - Никто никогда не поверит в это.
- Если вашей целью было выставить инспектора Бейла полнейшим дураком,
- сказал Рихтгофен, сверкая глазами, - то вы добились непревзойденного
успеха. Я думаю, что вы заставили его уважать вас!
Ко мне подошел врач.
- Господа, я должен осмотреть рану.
Возле меня поставили табурет, и я благодарно опустился на него,
вытянув ногу.
Врач ворчал, разрезая одежду. Он наслаждался каждой минутой этого
врачевания По-моему, док был романтиком.
В моем мозгу закопошилась одна мысль. Я открыл глаза. По траве ко мне
приближалась Барбро. Лучи зари играли на ее золотых волосах. Я осознал,
что я хотел сказать.
- Герман, - обратился я к Берингу, - мне необходимо немного поспать,
но прежде, я думаю, мне следует сказать, что я согласен выполнить ваше
поручение. Думаю, что я неплохо позабавился в вашем мире и должен
заплатить за полученное удовольствие.
- Спокойно, Брайан, - сказал Рихтгофен, улаживающий что-то с
секундантами Бейла. - Сейчас нет нужды думать об этом.
- И все же я хочу, чтобы вы знали - я согласен!
Барбро склонилась надо мной.
- Брайан, - спросила она, - вы не сильно ранены?
Она была встревожена.
Я улыбнулся ей и взял за руку.
- Могу поспорить, вы сейчас думаете, что ранен я случайно. На самом
же деле у меня бывают дни, когда я как следует расшибаюсь. По-моему, эти
дни как раз наступили...
Она, опустившись на колени, сжала мою руку.
- Вам, должно быть, очень больно, если вы говорите так дурашливо, -
сказала она с горечью. - Я было подумала, что Бейл совсем потерял голову.
- Она обратилась к врачу: - Помогите ему, доктор Блюм.
- Вы счастливчик, полковник, - пробурчал врач, тыча пальцем в рану на
боку. - Ребро не треснуло. Через несколько дней у вас будет лишь небольшой
шрам и синяк на память.
Я сжал руку Барбро.
- Помогите мне, дорогая.
Беринг подставил мне свое плечо.
- Вам сейчас нужен долгий сон, - сказал он.
Я был готов ко всему.

7
Я попробовал расслабиться, но в тесной кабине шаттла это было сложно.
Передо мной сидел оператор, склонившийся над освещенным пультом. Он
внимательно всматривался в показания приборов и щелкал тумблерами на
панели, напоминающей миниатюрный компьютер. Беззвучная вибрация наполняла
воздух.
Я заерзал, пытаясь найти удобное положение. Мои полуисцеленные шея и
бок снова заныли. Разрозненные фрагменты бесконечного инструктажа
последних десяти дней пронеслись в памяти. Имперской Разведке не удалось
раздобыть материалы о маршале Байарде в необходимом количестве. Однако их
было больше, чем мог воспринять мой мозг. Я надеялся, что сеансы гипноза,
которым я подвергался каждую ночь в течение недели, введут в мой мозг
нужные знания на таком уровне, что они сами выскочат в случае
необходимости.
Байард был человеком, окруженным тайной даже для своих приближенных.
Его редко видели, часто он появлялся только на телеэкранах, которые
недоумевающие имперские разведчики считали чем-то вроде рисовальных
аппаратов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47