При таких «ножницах» в цене любой российский товар вылетал с украинского рынка со скоростью, близкой ко второй космической. Россия была обречена на то, чтобы уступить огромный украинский рынок машиностроительных и трубопрокатных заводов французским, немецким, австралийским конкурентам.Извольский этот рынок терять не собирался и с полным основаниям полагал, что его действия приносят выгоду не только комбинату, но и России.А если для соблюдения стратегических интересов России требовалось нарушать уголовный кодекс – то на то и существует замдиректора по безопасности. Зря, что ли, Извольский взял на эту должность не битюга из «Альфы», не армейского полковника, а человека из Генеральной прокуратуры, вхожего в правильные кабинеты?Ведь что ни говори, а главная опасность заводу угрожает не со стороны отморозков, которые сдуру забивают свои идиотские «стрелки», а со стороны какого-нибудь немецкого Круппа, который тоже облизывается на украинский рынок. Крупп вполне может заинтересоваться, из какой такой задницы какой-нибудь украинский «Южмаш» берет дешевую русскую сталь, – и заинтересовать этим странным обстоятельством местную прокуратуру. И все. И плакал украинский рынок. Крупп – на Украине, ты – в полном дерьме, а что законы – идиотские и кто-то из российских политиков при сочинении этих законов тоже огреб взятку от Круппа, только несравненно большую, чем украинский прокурор, – кто это докажет?– Так это ваша подпись? – настойчиво повторил украинец.– Я… э… – мне трудно ответить. Ведь это копия. Если бы вы показали мне оригинал…– Но вы подписывали такую бумагу?– Слушайте, Валентин Михайлович…– Михаил Валентинович, – поправил опер.– Послушайте, Михаил Валентинович, я подписываю по сорок бумаг в день, Неужели я могу вспомнить, что я подписывал, а что нет?В голосе гендиректора «АМК-инвеста» звучали плаксивые нотки примадонны, обнаружившей в своей уборной труп.Черяга шагнул вперед.– Михаил Валентинович, – ласково сказал он, – сейчас конец рабочего дня, Дима уже переутомился, если бы вы пришли пораньше…– Я пришел три часа назад, – не без злорадства сообщил опер, – у господина Неклясова не было времени меня принять.Черяга выругался про себя. Офонареть! Кто знает, зачем приехал этот козел? Пятьдесят на пятьдесят, что он заявился доложить о кознях своего начальства и прощупать почву: сколько АМК отвалит за прекращение дела? И вместо это Неклясов маринует его в предбаннике.– Дима был очень занят, – виновато сказал Черяга.– Конечно. Он не меньше получаса диктовал своей секретарше, наедине, после чего она вышла, поправляя юбку… – В голосе оперативника слышалась плохо скрываемая злость. Честное слово, кто-нибудь когда-нибудь закажет Неклясова, киллер явится в предбанник посмотреть, не перекупит ли жертва заказ, – но Дима наверняка не удосужится его принять.Теперь было важно увести оперативника от Неклясова. Тот все равно уже вызывал неадекватные реакции у человека, наверняка явившегося прямо с поезда и просидевшего три часа в приемной без жратвы и чая…– Пойдемте, – сказал Денис, нежно увлекая за собой украинского защитника закона, – я думаю, я все сумею объяснить. В конце концов, я зам директора…– А вы зам по каким вопросам? – уточнил оперативник.– По безопасности.Оперативник задумался, а потом шагнул в предбанник вслед за Черягой. Это был хороший знак.– Собственно, – озабоченно взглянул Черяга на часы, – уже действительно поздно. Вы ужинали?Хохол покачал головой.– Нет.– Ну вот те раз!Черяга решительно сбежал вниз по лестнице, увлекая за собой опера, и через минуту они уже стояли на широком бетонном крыльце.– Куда бы вам поехать… – задумался вслух Черяга, – вы в какой гостинице остановились?– Я не успел, – буркнул хохол. И тут же чистосердечно пожаловался:– У вас в Москве все так дорого! Номер триста рублей! Нам столько не оплатят. У нас есть ведомственная гостиница, в Строгино, так я туда поехал, а там мест не было. Вещи отдал, они мне сказали, если к вечеру мест не будет, где-нибудь в холле можно будет переночевать…Черяга искренне всплеснул руками.– В Строгино! – сказал он. – Да ведь это от нас на другом конце города!Черяга вытащил мобильный телефон, набрал номер, потолковал.– Вот, – сказал он, – у нас ведь тоже есть несколько представительских квартир, одна как раз пуста, здесь недалеко, на Юго-Западе… Собственно, это не квартира – гостиница за городом…Глаза оперативника зашныряли по сторонам, как две крысы в пустом подвале.– А это дорого? – уточнил хохол.– Да вы не беспокойтесь! Нам это все равно. Есть человек, нет человека – дом-то стоит! Место отличное, Рублевское шоссе, рядом ресторан «Царская охота», – вы никогда в «Царской охоте» не были?В «Царской охоте» украинец, натурально, никогда не был. Но даже в своем Харькове он слышал, что есть-де на Рублевке ресторан «Царская охота», и знаменит он тем, что кормили в нем президента Клинтона, и не отдельно, а вместе с обычными посетителями, как-то: ворами в законе, вице-премьерами и банкирами…Украинец напряженно думал. С одной стороны, было ясно, что дав согласие поселиться за счет подозреваемого комбината в «представительских апартаментах», он вывешивает себе на шею табличку «сдается в наем». А с другой стороны – когда еще нищему хохлу доведется поесть как президент Клинтон?В эту минуту к Черяге с оперативником мягко подкатился черный «БМВ», из него выскочил водитель в кожанке. С крыльца сбежал Юра Брелер.– Сережа! – сказал Черяга водителю раньше, чем украинец выбрал между достатком и честью, – отвезешь человека к нам в гостиницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27