- Если уверен, штурман, давай выбирать место и садиться, распоряжается летчик.- Скоро горючее кончится.
Осталась еще одна светящая бомба. Владимир бросает ее. Внизу местность, покрытая ровными рядами канав. Что это? Мелиоративные сооружения? Возможно. А там, на северной границе освещенной местности? Там, кажется, ровно. Но освещение погасло, и все погрузилось во мрак.
- Снижайся, Дима, посмотрим...
Самолет идет над площадкой, штурман освещает ее белой ракетой. Площадка вроде бы ровная, но с боков канавы. И впереди, по линии посадки. И на подходе.
- Мухам только садиться, и то тесновато, - ворчит Константинов. Но делать нечего, другого выхода нет.
Заход на посадку Бушуев строит по памяти, ибо площадки не видно. Планирует над деревней. Теперь - параллельно дороге, уходящей в степь. Теперь просто в темноту. Земля приближается. Воздух свищет в расчалках, тихо стрекочет мотор. Самолет идет плавно - безветрие.
- Володя, друг! Подсвети мне.
"Впервые за весь полет другом назвал", - отмечает Владимир и пускает ракету. Вот и земля. Самолет приземлился, бежит. Как медленно гаснет скорость... Штиль. Тормоза бы, как на больших самолетах. Скоро будет канава, надо ее обойти стороной. И вот, описав полукруг, самолет останавливается.
- Командир! Бегу принимать других.
Наполнив карманы ракетами, на ходу заряжая ракетницу, Владимир бежит к началу площадки. В воздухе еще два самолета, они проносятся над головой, прося разрешение на посадку. Владимир, пуская красные ракеты, угоняет их на повторный заход. Следом за ним рулит Бушуев. Держась за консоль крыла, его сопровождает Карпенко. Вот и все готово, самолет установлен вместо посадочного знака, горят аэронавигационные огни, включена фара. Выстрелом из ракетницы Владимир показывает направление посадки и бежит дальше к канаве, к месту, где летчики будут выравнивать свои самолеты, выводить их из угла планирования перед посадкой. Владимир будет их подстраховывать, не даст им сесть до границы посадочной площадки.
Итак, в воздухе два самолета, один из них идет на посадку. Планирует. Расчет нормальный. Владимир дает ракету: посадка разрешена. Самолет проносится над канавой, вот он приземлился, бежит, замедляя скорость.
- Остался еще один! - облегченно вздыхает Владимир и вдруг умолкает, напряженно глядит туда, откуда идет самолет.- Карпенко, что это значит? Там не один, а два! Неужели самолет Мелешкова?
- Кажется, - неуверенно отвечает Карпенко. Проходит какое-то время, и группа в сборе, четыре самолета, четыре экипажа.
- Где мы находимся? - первый вопрос генерала после посадки.
- В Мало-Ивановке, - отвечает Мелешков.- Одно смущает меня: почему никто не встречает, никто не выложил старт.
- Где деревня? - спрашивает генерал.
- Позади, товарищ генерал, откуда заходили на посадку.
Генерал молча идет в темноту, в направлении, куда указал Мелешков. Бушуев подходит к Константинову, говорит:
- Или генерал здесь впервые, или это не Мало-Ивановка.
Владимир оглянулся вокруг. Хоть бы кто-нибудь пришел сюда из деревни! Кто-нибудь! Сам он уверен, но чтобы уверились летчики, штурманы, надо, чтобы кто-то сказал, подтвердил, что это Мало-Ивановка. Неужели здесь нет воинской части? Есть, безусловно. Не просто же так, не в деревню прилетел генерал. Кто-то должен сюда приехать, встретить его.
И точно, ночную тьму прорезал свет фар автомашины. Она приближается. Подъехала. В легковушке, кроме шофера, сидят два человека.
- Где генерал Никишов? Вы привезли его?
- Привезли. Он напрямую пошел, в деревню.
- А полковник?
- Здесь, сейчас подойдет.
Вопросы приехавших были ответом на главный вопрос. Осталось последнее. Владимир шагнул к машине, спросил:
- Почему нас никто не встретил, не обозначил аэродром, место посадки?
Вместо ответа последовал вопрос:
- Сколько времени вы летели до Мало-Ивановки?
- Два часа тридцать шесть минут, - ответил Владимир.
- А должны были сколько?
- Сорок пять...
- В том-то и дело. Команда вас не дождалась...
Пришел полковник, и машина уехала. Экипажи разошлись по самолетам. Владимир достал из фюзеляжа чехол, расстелил его под крылом самолета, сел, прислонившись спиной к колесу. Шумело в голове, все болело: руки, ноги, плечи, спина. Подумал: "Будто всю ночь землю копал". Подошел Мелешков, сел рядом.
- Спасибо, Володя, выручил. До чего же ты все-таки цепкий.
Приятно, конечно, когда тебя хвалят, благодарят, но что на это ответишь? Ничего. Владимира интересует начало всех неприятностей, сложностей. Почему Мелешков отстал от группы сразу же после взлета, почему Потапкин и Томашевский, ведущий экипаж, потерял ориентировку, как только встали на маршрут.
- Друг мой! Так ты же ничего не знаешь! Все было иначе, все по-другому.
- Как по-другому? Поясни.
Оказалось, что Потапкин, взлетевший первым, попал под обстрел противника. На самолете была повреждена маслосистема, и летчик вынужден был приземлиться на своем аэродроме. Но Мелешков этого не видел. Потапкин, попав под огонь, выключил аэронавигационные огни. Когда к Мелешкову, взлетевшему вторым, пристроились два самолета, он волей-неволей оказался ведущим. Но вести группу не мог, у него не было штурмана. Поэтому роль ведущего он передал экипажу Бушуева. "Знал, что ты приведешь туда, куда надо", - убежденно говорит Мелешков Константинову.
- А как же Потапкин? - спрашивает Владимир.- Он же сел на свою точку, почему же оказался здесь, в Мало-Ивановке?
- Неисправность была небольшая, - отвечает Мелешков, - трубку заменили, и все, экипаж пошел по маршруту. На Мало-Ивановку они вышли не сразу, не пошли. Покружившись в этом районе, решили пойти на Волгу, а от нее, от какого-нибудь характерного ориентира - на Мало-Ивановку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103