Большая колонна мотопехоты идет по шоссе. Советское командование создало специальную авиагруппу, насчитывающую около ста самолетов различных типов
- Пе-2, И-16, И-153, МиГ-3. В нее вошли и две эскадрильи нашего полка - 22 экипажа "Чаек". Боевая задача: помочь своим наземным войскам закрыть брешь в обороне, нанести по колонне мотопехоты штурмовой удар.
- Нанести штурмовой удар, - повторяет капитан Топтыгин.
Каждый из нас невольно задумывается. До этого мы охраняли железные дороги и станции, переправы и населенные пункты, прикрывали аэродромы, дрались с бомбардировщиками и разведчиками. А теперь вот штурмовки... Для нас, истребителей, - новое, необычное дело. Встает капитан Боровский, покашливая, подходит к карте. Евгений Францевич немного волнуется. В первом вылете на штурмовку ему поручено быть ведущим: он теперь заместитель командира полка.
Евгений Францевич подробно объясняет порядок взлета, полет по маршруту до полевой площадки в районе Ржева. Он называет ее аэродром "подскока". Здесь надо подвесить "эрэсы", там - бомбы и дозаправиться горючим и маслом. Боровский называет фамилии летчиков, вошедших в состав группы, объясняет порядок действий экипажей и звеньев над целью, схему самой атаки.
Говорит он доходчиво. По крайней мере мы теперь ясно представляем, что такое штурмовка. По сравнению с ней патрулирование выглядит прогулкой. Даже воздушный бой и то вести, пожалуй, легче. Там можно, используя облачность или солнце, незаметно подкрасться к врагу и ударить внезапно. Здесь не схитришь. Звук мотора ничем не заглушишь. Его услышат еще до твоего подхода к цели, и тебе придется прорываться сквозь огонь зениток. А до этого могут напасть "мессершмитты". Отражать их атаки очень трудно, если твой самолет нагружен бомбами. Мужество и железная воля штурмовику нужны, пожалуй, даже больше, чем истребителю. И все-таки завидую летчикам Михайлову, Карасеву и Питолину, уходящим на такое задание. Смотрю на них, стараюсь поймать их взгляд. Куда там! Даже не повернутся. Сидят гордые, серьезные. Еще бы: идут на большое дело.
Когда Боровский объяснял боевую задачу, Писанко не проронил ни слова. Но мы-то знаем, что он тщательно продумал весь полет от начала до конца. Дело это для него не новое: в 1939 году он штурмовал японцев у реки Халхин-Гол. За собой командир полка оставил только последнее слово - напутствие перед вылетом.
- Самое главное, - говорит он, - осмотрительность.
Не думайте, что если нас много, то "мессеры" не решатся напасть. Скорее наоборот: учтут слабую сторону большой группы - неповоротливость. Особенно надо опасаться охотников - отдельных специально подготовленных пар. Действуют они хитро: внезапный удар и быстрый уход. Как правило, атаку не повторяют, сбивают с первой. Могут подловить на маршруте, а скорее всего при атаке цели.
Майор Писанко говорит спокойно, неторопливо, держится так, будто все полетят, а он останется на земле, и никто по нему не будет стрелять. Спокойствие командира передается " сидящим рядом со мной пилотам.
- Пикируя на цель, - продолжает командир полка, - надо зорко следить за впередиидущим: не крадется ли к нему "мессершмитт"... Выходя из атаки боевым разворотом, посмотри, нет ли в хвосте у тебя фашиста. Завершение штурмовки еще не конец опасностям. Скорее - напротив: оказавшиеся поблизости фашисты не упустят момента связать нас боем, зная, что горючее на исходе...
Писанко нас не пугает. К чему скрывать: враг силен и коварен. Его хитрости надо противопоставить свою, силе - мастерство и отвагу, взаимную выручку.
- Нет страшнее момента, - продолжает наставлять командир, - когда самолет подбит, а летчик не знает, куда идти, чтобы выбраться на свою территорию. От умения ориентироваться нередко зависит жизнь. И последнее - считайте, что это закон: лучше быть убитым, чем попасть в плен.
Писвнко сказал все, что надо для "первого случая". Теперь он начинает давать вводные, стараясь максимально приблизить их к настоящей боевой обстановке. Он хочет проверить, как летчики будут действовать в тех или иных сложных условиях, как они в конце концов соображают.
- В районе цели линии фронта нет, - говорит командир полка, - противник движется узким клином. Вас подбили в момент перехода в атаку. Куда отвернете? - Сделав небольшую паузу, чтобы люди подумали, он вызывает: - Младший лейтенант Питолин!
Питолин моментально встает и кратко отвечает:
- Вправо, на север.
Правильно он решил: севернее - наши войска.
- Молодец, соображаешь быстро, - хвалит его Писанко и дает "новую вводную: - По какой-то причине ты оторвался от группы. Ориентировка потеряна, компас разбит. Решение? Младший лейтенант Михайлов.
Встает наш Аркадий Григорьевич. Как и Стунжаса мы взываем его по имени-отчеству. Большинству из нас по девятнадцать - двадцать лет, а ему двадцать шесть. Окончив аэроклуб, мы сразу пошли в военные школы а он еще был инструктором, учил курсантов. Когда его призвали в армию, летал в одной из частей на Востоке, в авиашколу поступил только в 1937 году.
Михайлов - парень серьезный, остроумный, начитанный. до воины мы служили с ним в одной эскадрилье Молодежь очень часто обращалась к нему по различным вопросам. Отвечал он всегда вдумчиво, толково.
Поправив светлый волнистый чуб, Михайлов говорит:
- Развернусь на север по солнцу. Во второй половине дня оно будет слева и сзади. Этим курсом выйду на железную дорогу и дальше - по шпалам
- Правильно, - согласно кивает Писанко. - А если погода плохая и солнца не видно?
- У меня есть наручный компас, - отвечает Михайлов.
- Хвалю! - восторгается Писанко. - У кого еще есть компасы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66