"Давайте потащу фашиста в мешке, чтобы сподручней было". Ну, ордена высыпали, а немца - в мешок. Так и дотащили.
- Молодцы, что проявили находчивость, - похвалил я. - Но впредь запрещаю отвлекаться от выполнения боевой задачи.
- А на обратном пути, когда задача выполнена, можно? - спросил Костюк.
Мне оставалось только рукой махнуть - таких все равно не переубедишь! Впоследствии младший лейтенант Костюк был переведен в разведывательное подразделение и прославился своими исключительно дерзкими, инициативными действиями.
К 9 июля, как и предусматривалось директивой Ставки, соединения и части корпуса отошли на линию Коростеньского укрепленного района, построенного на старой государственной границе и законсервированного перед войной. Здесь имелось значительное количество железобетонных долговременных оборонительных сооружений.
В это время корпусу взамен выведенной в резерв 62-й дивизии была подчинена 200-я стрелковая дивизия 31-го стрелкового корпуса. Мы заняли оборону на фронте Рудище - Белокоровичи - Сербы.
Солдаты, привыкшие действовать в полевых условиях, на первых порах дотам не особенно доверяли. Доходило до смешного. Во время налетов вражеской авиации некоторые вместо того, чтобы укрываться в дотах, выбегали в траншеи.
- Завалит еще в этих коробках! - говорили бойцы.
Между тем доты были сделаны на совесть. Командирам и политработникам пришлось провести значительную разъяснительную работу, пока солдаты научились стойко обороняться в них.
10 июля войска 5-й армии с южного фаса Коростеньского укрепленного района нанесли контрудар по северному флангу группы армий "Юг" в направлении Новоград-Волынский - Червоноармейск. 14 июля наши механизированные корпуса перерезали шоссе между Новоград-Волынском и Житомиром.
В результате оказались скованными шесть пехотных и две моторизованные дивизии врага. Противник вынужден был направить им в помощь пять пехотных дивизий из района Бердичева.
Такому количеству сил войска 5-й армии противостоять не могли. С упорными боями ее левофланговые соединения начали отходить обратно к Коростеньскому укрепленному району.
В это время наш корпус был направлен в район Малин - Бородянка, откуда 16 июля совместно с 27-м стрелковым корпусом нанес удар в южном направлении во фланг 3-му моторизованному корпусу противника.
Наиболее ожесточенные бои завязались за крупный населенный пункт Малин. 45-й дивизии за два дня удалось несколько продвинуться вперед, но потом она вынуждена была остановиться. Полки три раза поднимались в атаку, и каждый раз сильный огонь врага прижимал их к земле.
Я в это время прибыл на НП командира дивизии генерал-майора Шерстюка, находившийся на опушке леса. Комдив доложил обстановку. Собственно, она была в основном ясна и без доклада: полки топтались на месте.
- Что же думаете предпринять? - спросил я.
- Произведу перегруппировку и буду наносить удар правым флангом. Вот здесь, - генерал Шерстюк указал место на карте, - должен быть стык между двумя пехотными батальонами немцев.
- Откуда у вас такие данные?
- Добыли кое-какие оперативные документы, товарищ командир корпуса. Шерстюк довольно улыбнулся, наверное впервые за этот трудный для него день, и пояснил: - Попал к нам в руки планшет вражеского офицера. Доставил его пулеметчик Александров. Вон он сидит под деревом.
Неподалеку от нас, под высокой сосной с обломленной верхушкой, сидел широкоплечий солдат в выгоревшей добела гимнастерке. Пристроив на коленях котелок, он проворно орудовал ложкой.
- Отъедается, - усмехнулся генерал Шерстюк. - Силен парень! Вчера при отражении контратаки его рота отошла. Он с пулеметом остался на месте и едва не попал в плен. Патроны у него кончились, а немцы уже рядом. Тогда он бросился на них с саперной лопатой. Наскочил прямо на офицера, прикончил его, забрал планшет, пистолет и скрылся в лесу. Блуждал целые сутки. Говорит, что еще двух фашистов уложил из трофейного пистолета. Сегодня добрался до своих. Командир полка его сразу ко мне прислал с планшетом.
- А это что за мальчишка у вас? - спросил я, заметив, что к Александрову подошел паренек лет четырнадцати, одетый в военную форму и увешанный оружием.
- Это наш воспитанник Леня Цыбарь, - объяснил генерал. - Пришел к нам и просится: "Примите меня в армию добровольцем". А как его примешь? Определили пока воспитанником. Родом он из села Рацева, Житомирской области.
- Вы его подальше в тыл отправьте, в медсанбат, что ли, - посоветовал я.
Бой несколько утих. Со стороны переднего края доносилась лишь редкая пулеметная стрельба. Генерал Шерстюк начал по телефону отдавать приказания, готовя новый удар. Но вскоре где-то совсем близко раздались частые выстрелы и послышался все усиливающийся гул моторов и лязг гусениц. Что такое?
Пока генерал Шерстюк выяснял, в чем дело, впереди в нескольких сотнях метров от нас показались танки. Даже без бинокля можно было разобрать, что это немецкие машины. Они двигались, ведя огонь с ходу.
Пришлось отходить в глубь леса. Генерала Шерстюка трудно было вывести из равновесия. Ни на минуту не растерялся он и на этот раз. Его приказания были короткими и точными. Вскоре прорыв группы противника был ликвидирован. Пехоту удалось отсечь от танков, которые, оставшись одни, повернули обратно.
В этом коротком бою был тяжело ранен воспитанник Леня Цыбарь. Смелый паренек по собственной инициативе принял участие в контратаке, подполз к вражеской огневой точке и гранатами уничтожил пулеметный расчет. Тут его и ранило.
Бои за Малин вообще изобиловали острыми моментами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82