Ему только и оставалось, что бодрствовать и
держать мозг защищенным, а Нечистые боялись сверхчеловеческой засады,
состоящей из одного человека!
Наконец, он встал. Сколько мало сил у него не оставалось, их нужно
использовать, пока и они не иссякнут. Он сконцентрировался в новом канале
на Горме. Должно быть, медведь ждал - он быстро откликнулся.
"Полагаю, я на берегу к западу от вас, - послал мысль Иеро, стараясь
выражаться ясно. - Вы должны найти меня. Я не видел ваш остров, но я в
кустарнике, примерно в четверти мили от дюн. Долго бодрствовать я не смогу
и мой разум будет на запоре. Ищите носом и ушами. Враги близко, рядом с
берегом, так что не высовывайтесь из-за дюн и стерегите свои разумы!
Повторяю, стерегите разумы!"
Он упал лицом вниз на песок, последние капли энергии покинули его
тело. Если бы кто-нибудь проходил сейчас мимо, тому было бы крайне трудно
заметить, что одно пятно тени под большим кустом - твердое, в отличие от
других. Сейчас и ребенок смог бы убить его камнем.

Он проснулся во тьме. На его лицо капала вода и сначала он подумал,
что идет дождь. Потом почувствовал горлышко фляги у рта и понял, что
опирается на что-то мягкое, восхитительно пахнущее девушкой. Голова его
находилась на груди Лючары и теперь он увидел в нескольких футах от себя
медведя, услышал, как тот принюхивается к ночным ароматам. Гигантский лорс
смутно вырисовывался на фоне звездного неба.
С трудом, потому что ужасно закоченел, Иеро оперся на локоть и взял
флягу из рук девушки. Она взвизгнула от восторга и удивления и защебетала.
- Ты жив, мы искали тебя весь день и только что нашли тебя, всего
несколько минут назад, то есть Горм нашел. Он унюхал тебя и я не
удивилась. Я и сама бы смогла. Тебе нужно хорошенько вымыться и я...
Иеро высвободил одну руку и крепко зажал ладонью рот девушки, а сам
снова отпил из фляги. Он напился, отложил флягу и только тогда освободил
рот Лючары.
- Мне нужно поесть, - твердо сказал он. - Во время еды поговорим. Но
нам ни в коем случае нельзя выходить из леса. Вы видели каких-нибудь
врагов на море или здесь, на берегу?
Лючара прыгнула к седельным сумкам, висевшим на лорсе, тут же
вернулась с едой, но теперь уже пыталась говорить бесстрастно - впрочем,
ей это не удавалось.
- Как... как ты себя чувствуешь, Иеро? Мы прятались в милях трех
отсюда, на берегу залива. Наверное, ты и не смог бы нас увидеть. Ты
выглядишь ужасно, а пахнешь еще хуже. - С этими словами она вручила ему
копченую рыбу и галету.
Между двумя чудовищными кусками он коротко рассказал девушке, что
произошло с ним во время плавания. В то же время он рассказывал это же
Горму, только мысленно. Это утомляло, но сберегало время. Мысленный
рассказ занял всего пару минут и Горм ушел, как только услышал самое
важное.
Иеро завершил ужин комком пеммикана, объяснив, что ему захотелось
сладкого. Потом встал, потянулся и глубоко вздохнул.
- Ты не знаешь, как хорошо чувствовать себя здесь, после того черного
донжона, - сказал он, вдыхая ароматный ночной воздух. - Манун
действительно неописуемо ужасен. Даже сам его воздух пахнет мертвечиной. И
на нем ничего не растет: ни даже колючки или кактусов.
Она вздрогнула и Иеро оглядел девушку. Лючара была все в том же
кожаном костюме, выглядела чистой и опрятной, а в пышной массе ее курчавых
волос танцевал лунный свет. Что-то в его взгляде заставило ее попытаться
пригладить волосы, она нервно встала перед ним.
- Ты знаешь, я скучал, - тихо сказал он, сперва сев, а затем
склонившись на локоть.
Лючара теперь стояла спиной к нему и, казалось, внимательно
рассматривала дюны, залитые белым лунным светом.
- Вот как? - произнесла она ровным голосом. - Замечательно, нам ведь
тоже не хватало тебя.
- Я сказал, я скучал по тебе, - откликнулся Иеро. - Я много думал о
тебе. Боялся, что ты попадешь в беду, гораздо больше боялся за тебя, чем
за себя, как это ни странно.
Она повернулась и священник ясно увидел ее большие черные глаза в
свете луны. Девушка помолчала и заговорила.
- Иеро, я и в самом деле не беглая рабыня.
- И в самом деле, - сказал он, внезапно разозлившись, а почему - он и
сам не понял. - Я уже привык к этому восхитительному умозаключению. И мне
плевать на это, пусть даже тебе это кажется таким важным. Я только что
говорил, как отношусь к своему попутчику, другу, девушке, которая мне
нравится, а кем или чем ты была в своей отсталой варварской стране, меня
ничуть не интересует.
- О-ох, - вздохнула она. - Ты, самовлюбленный, заносчивый мужик! Я-то
хотела сказать тебе что-то важное, но теперь я так думаю: лучше бы тебе
опять сесть в лодку и убраться на свой Мертвый остров, и, чем скорее, тем
лучше! Ты и сам полумертвый, ты и выглядишь, как труп, вырытый из земли, а
воняешь еще хуже! - Она разъяренно ушла в ночь, оставив столь же сильно
рассерженного священника пялиться ей вслед.
Его раздражение быстро прошло и он уныло поскреб голову.
"И чего это я разозлился? - удивился он. - Я первым взорвался."
Он не осознал, как в нем столкнулись страх перед личными
затруднениями с еще более сильными эмоциями.
"Что нового?" - окликнул он Горма, потирая грязное небритое лицо.
"Все спокойно, - донесся откуда-то поблизости ответ. - Я ничего не
чую, кроме обычных ночных тварей. Враги убрались, возможно на тот остров,
где ты был."
"Жди здесь, - послал Иеро. - Продолжай наблюдать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132