Глебовского, Радченко и Солопова приняли в партию. Более года я был сочувствующим. Теперь, когда изучил Программу и Устав партии, приобщился к партийной работе, вступление в члены РКП (б) стало для меня самым насущным делом. В 1918 году я навечно связал свою жизнь с партией великого Ленина.
За власть Советов
Приказом Наркомвоенмора No 385 от 24 мая 1918 года было организовано Главное управление Рабоче-Крестьянского Воздушного флота (Главвоздухофлот), во главе которого стали А.С.Воротников, К. В. Акашев и А. В. Сергеев. Главвоздухо-флоту подчинялись все авиационные части, школы и учреждения, не принимавшие непосредственного участия в боевых действиях. Для руководства авиацией действующей армии при Реввоенсовете Республики было создано Полевое управление авиации и воздухоплавания (Авиадарм.), начальником которого был назначен А. В. Сергеев.
Летом того же года по приказу Главвоздухофлота 25-й корпусной авиаотряд передислоцировался на Западный фронт, в город Сычевку, Смоленской губернии. Опорой Советской власти здесь были труженики табачной фабрики, железнодорожники из депо и петроградские рабочие, вынужденные из-за голода вернуться в родные края.
Вскоре после перебазирования наш отряд был переформирован во 2-ю Тверскую авиационную группу. Ее командиром назначили Г. П. Кадина. Группа пополнилась самолетами и личным составом. В частности, на должность летнаба приехал коммунист москвич Сергей Глазов.
И все-таки авиационных кадров не хватало. Поэтому приходилось набирать специалистов из местных жителей. К нам попадали люди самых различных политических убеждений. Командир мало интересовался политическими взглядами тех, кто поступал к нам на службу.
Неведомо откуда в группу были зачислены бывшие графы братья Коновницыны. Затем Кадин приютил нескольких монархистов. Контрреволюционеры оживились. Усилившаяся деятельность врагов Советской власти не могла не волновать коммунистов. Обстановка день ото дня накалялась.
Как-то на общем собрании личного состава обсуждался вопрос о наборе специалистов из местного населения. В числе других выступил коммунист метеоролог Григорий Аниховский, закончивший до военной службы Могилевский лесной институт.
- Мы против приема в группу политически сомнительных людей, - решительно сказал он.
Это был прямой намек в адрес командира, без разбора зачислявшего в группу монархистов, кадетов, эсеров... Кадину, видимо, не понравилось выступление Григория. Он стал предвзято относиться к метеорологу и даже грозился арестовать его, но коммунисты поддержали Аниховского.
Осенью на Смоленщине вспыхнули контрреволюционные восстания. В Гжатске заговор изменников возглавил полковник царской армии Попов. Он жестоко расправился с руководителями партийных, советских органов, активистами города и повел свои банды на Ржев и Сычевку.
Уездный партийный комитет мобилизовал коммунистов для борьбы с врагом и поручил проведение операции по подавлению восстания председателю местного ЧК товарищу Зайцеву. Личный состав авиагруппы получил задачу срочно принять меры к обороне города и аэродрома. Отряд разделился: часть сил была брошена на оборону города, а летчики приступили к разведывательным полетам. Надо сказать, что экипажи довольно скоро обнаружили скопление контрреволюционеров и постоянно следили за их действиями.
Меня поставили во главе пулеметной команды, охранявшей южные подступы к Сычевке. К вечеру мы заняли оборону у шоссе. Было холодно, шел мокрый снег. Ждали противника всю ночь и утро. Мы задерживали одиноких пешеходов, обыскивали и допрашивали их. Тех, кто не вызывал подозрений, отпускали, а некоторых отправляли в ЧК, к Зайцеву.
Во второй половине дня была обнаружена большая группа пестро одетых людей. Шли они с хоругвями, крестами и пели молитвы. Это показалось нам подозрительным. Навстречу "крестному ходу" выслали разведчиков. Они донесли, что вслед за молящимися продвигается более крупная группа людей. Мы решили пропустить "крестный ход", а по второй колонне открыть пулеметный огонь. Как только раздались очереди наших "льюисов", послышались ответные выстрелы. Но вскоре строй вояк рассыпался. Белобандиты бросились наутек. Мы организовали их преследование и многих взяли в плен. А спустя несколько дней выездная сессия судила организаторов мятежа, убийц мирных людей в Гжатске. Бандиты получили должное возмездие.
Тяжелое время переживала республика. То здесь, то там вспыхивали антисоветские мятежи. Некоторые авиаторы нашей группы тоже находились под влиянием вражеских элементов. Буквально на глазах изменился летчик Дедущенко. В отряде его называли "дедом". В недавнем прошлом рабочий Александровска, ныне Запорожья, он верил в победу революции. И вдруг в нем что-то надломилось.
- Не устоять Советам, - мрачно сказал он однажды.
- Ты что, с ума спятил? Как это "не устоять"? - От удивления я даже приподнялся на койке.
- Ну ладно, спи! - зло проговорил "дед".
На другой день Дедущенко не зашел в партячейку, не спросил, как обычно: "Газета пришла?" Вообще, с тех пор как он стал водить компанию с богачами Медведцыными, в его настроении произошел какой-то перелом. Он совсем охладел к полетам. Зная, что категорически нельзя отказаться от боевой работы, Дедущенко пошел на обман - умышленно вводил неисправности на машине.
Нам и раньше были известны "фокусы", когда неожиданно начинали коробиться клапаны или лопаться контрольные стаканчики маслосистемы. Чаще всего это случалось зимой, когда, готовясь к полету, какой-нибудь из трусоватых парней или тайных недоброжелателей Советской власти перекрывал кран и холодный стакан лопался от горячего масла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133