- Слаб я, товарищ комиссар... Никак не отойду после плена...
- Все не на курорте. Ты подумай и готовься на дело.
Через несколько дней комиссар опять напомнил:
- В какую боевую группу пойдешь?
- Вот на ногах пройдет болячка, и пойду, куда пошлете. - Трацевский сбросил с левой ноги сапог, размотал портянку и показал Кучеру гноящуюся рану.
- Где расковырял ногу? - не спуская глаз с Трацевского, спросил Кучер.
- Рубил дрова и случайно тяпнул топором, - не задумываясь, ответил партизан.
Прошло некоторое время. Узнав, что диверсионная группа идет на операцию, Трацевский сам подошел к комиссару:
- Пора и мне идти, товарищ комиссар. Прошу зачислить в эту группу.
Комиссар подумал, посоветовался с Вязниковым.
- Пусть идет, - сказал парторг. - А то и так на него все косятся. А глаз я с него спускать не буду...
...Когда я прибыл в отряд, Кривошта ушел к Ангарскому перевалу "охотиться" на немецкие машины. Кучер был озабочен долгим отсутствием группы Вязникова - со дня их выхода на диверсию прошло уже пять дней.
В лагере оставались раненые и больные, несшие охранную службу. Все с нетерпением ждали возвращения "боевиков". Особенно тревожило партизан отсутствие диверсионной группы.
- Кучер, а ты послал разведку для выяснения? - спросили мы.
- А кого пошлешь? Здоров, собственно, только я один, да боюсь покинуть больных - вдруг нападут каратели.
Мы выделили трех партизан, проинструктировали их и направили на поиски пропавшей группы Вязникова.
Утром наши посланцы принесли очень тяжелые известия. Вот что произошло.
Группа Вязникова подошла к мосту ночью. Умело сняли двух часовых. Семен долго минировал мост. Уже рассвело, когда Зоренко поджег шнур и, отбежав, спрятался за груду камней. Раздался оглушительный взрыв. От моста не осталось и основания.
Поднялась стрельба, вражеские патрули долго преследовали смельчаков. Зоренко удивил товарищей своей смелостью и хладнокровием; когда несколько гитлеровцев упорно продолжали преследовать партизан, Семен, отстав от своих, залег за камни и очередями из автомата уложил на тропе троих фашистов.
Измученные и усталые, но восхищенные неожиданной для них храбростью Зоренко, партизаны к вечеру добрались до Стильской кошары. Начали сушить обувь, греть чай и готовить свой незатейливый ужин.
Вязников в каком-то особенно приподнятом настроении веселил товарищей, часто клал руку на плечо Семена и, молча улыбаясь, глядел на него.
Наверно, в этот вечер Вязников испытывал большую радость от того, что помог еще одному человеку проявить лучшие и благородные качества, которыми так богаты советские люди.
Согревшись и обсушившись у костра, партизаны улеглись спать, довольные своим успехом. Вязников распределил по очереди дежурства. К рассвету Зоренко разбудил Трацевского.
- Твоя очередь дежурить.
Тот не сказал ни слова, поднялся, стал на пост.
Семен долго не мог заснуть: что-то тревожило его. Вдруг он заметил, что у Трацевского в руках, кроме автомата, две гранаты.
- Слушай, зачем тебе гранаты? - спросил он шепотом, боясь разбудить товарищей.
- Я хочу их почистить, а то малость заржавели, - ответил тот и вышел из кошары.
Через несколько минут в просвете, где когда-то была дверь, мелькнула фигура часового. Размахнувшись, он бросил одну за другой гранаты в спящих партизан... Раздались взрывы. Оглушенный, но невредимый Зоренко схватил автомат, выскочил из кошары. На поляне никого не было.
Семен вбежал в кошару. Ужас охватил его, когда он увидел мертвое тело парторга. Погиб и Смирнов, так и не дождавшийся встречи со своей женой и дочерью, которые жили в Гурзуфе. Уцелевший Агеев перевязывал израненного Шаевича. Колени Семена подогнулись, и он упал головой на окровавленное тело Вязникова.
Подойдя к нему, Агеев тихо сказал:
- Надо найти гада. Он не успел далеко уйти...
Семен вскочил.
- Идем. Я его собственными руками...
Агеев и Зоренко вышли из кошары. Следы вели на яйлу. Вдруг за грудой камней мелькнула тень.
Агеев не успел отскочить. Пущенная почти в упор очередь из автомата свалила его замертво. Зоренко спрятался за камни.
Предатель начал быстро отходить. Зоренко шел по его следам.
Четыре часа гнался он за ним. Трацевский несколько раз давал очереди по Зоренко. Потом бросил пустой автомат. Зоренко тоже бросил свой автомат, когда увидел, что отстает от своего врага. На крутом спуске Трацевский, сбросив с себя шапку, пиджак, фуфайку, кинулся вниз. Семен за ним. Враг заметно ослабел и начал часто падать.
Расстояние между ними сокращалось.
- Стой, гад! - приказал Зоренко.
Поминутно падая, предатель все продолжал бежать. Они добежали почти до шоссе. Слышно было, как ходят немецкие машины.
В двухстах метрах от казармы Ай-Даниль Зоренко, наконец, догнал бандита и бросился на него. Несколько минут они оба лежали неподвижно, задыхаясь, не в состоянии вымолвить ни слова. Переводя дыхание, Зоренко прохрипел:
- За что же ты, гад, погубил такого человека, как Вязников, таких, как Смирнов и Агеев, а?
- Слушай, отпусти, - прошептал предатель. - Пойдем к немцам, скажем, что убили главных партизан, покажем трупы. Что здесь в лесу делать? Все равно или перебьют или помрем с голода...
- Нет, я не из таких, - Семен сильнее сжал горло предателя.
Собравшись с силами, тот тоже со всей яростью набросился на Семена. Когда силы покидали обоих, сидя рядом, они отдыхали, а затем снова набрасывались друг на друга.
Почти теряя сознание, Семен задушил, наконец, врага. Он долго лежал на его мертвом теле, пока сознание не прояснилось и не подсказало ему, что надо уходить.
Измученный, Семен вернулся в кошару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91