Немедленно приступили к строительству нового укрепления. Глинистая почва давала большие преимущества при отсыпке валов и укреплений, а также для изготовления саманного кирпича. Этим занималось 1500 рабочих, солдат, башкир и казаков, и новый форт, как по волшебству, вырос из земли. Между тем лейтенант Краббе велел собрать и просмолить шхуну, названную "Николай", и поставить мачты. Небольшое судно спустили на воду, и лейтенант Митурич совершил свой первый рейс по Аральскому морю, где доселе не появлялся ни один корабль. Наш начальник назначил командира батальона майора Ерофеева комендантом и строителем укрепления Раим. Он оставил в форте и капитана С., который правел там всю зиму 1847/48 г. и вернулся потом на линию с верблюдами и порожними башкирскими телегами. По дороге генерал выбрал еще одно место, у реки Карабутак, на полпути между Уральским укреплением и Орском, чтобы в следующем (1848-м) году построить здесь небольшой форт для отдыха войск и телег, следующих через степь. После своего возвращения он получил известие, что в укреплении Раим все идет хорошо и что гарнизон отразил несколько нападений хивинцев.
Зима 1847/48 г. прошла без особых событий. Служебные дела и руководство любительским театром заставляли время лететь быстро. Праздник рождества с елкой, который я ввел еще в 1842 г. (впервые в Оренбурге), как и прежде, собрал всех детей наших друзей и знакомых в моем доме. В праздничных хлопотах мы приблизились к роковому году.
1848 год
Мой шеф в Петербурге, генерал-квартирмейстер граф Берг, снова пригласил меня прибыть в столицу с материалами съемки, произведенной в Оренбургской губернии. Проезжая через Москву, я с удивлением узнал о парижских событиях 24 февраля70. В Петербурге я опять остановился у моего верного друга Карла Розенбергера, который тем временем во второй раз женился. Его супругой стала Александрина Лауренберг. Родители ее до 1842 г. жили в Оренбурге, и я поддерживал с ними дружеские отношения. Я посетил их гостеприимный дом.
Когда я явился к графу Бергу, он оказал мне, что сейчас не время заниматься показом его величеству съемок и что я должен набраться терпения, пока все не успокоится и политическое положение не прояснится.
Действительно, царило всеобщее возбуждение. Газеты, особенно иностранные, буквально расхватывались, и часто в кафе и ресторанах было трудно найти газету, так много находилось читателей. Первая неделя моего пребывания прошла среди всеобщего волнения. Однако постепенно наступило спокойствие. Я посещал театры, балет и оперу, навещал друзей и знакомых. Между тем наступила пасха, политические тучи немного рассеялись, и его величество император Николай приказал выставить съемки государства за 1847 г. в Зимнем дворце. Граф Берг привел в выставочный зал сперва ее Величество императрицу Александру Федоровну и давал ей пояснения относительно содержания и районов соответствующих съемок. Когда императрица приблизилась к съемкам Оренбургской губернии, около которых я стоял, мой шеф представил меня ее величеству, и она соблаговолила спросить меня, не являюсь ли я сыном антиквара Бларамберга из Одессы, и оказала много лестных слов в адрес последнего (моего покойного дяди). Позднее появился император с военным министром князем Чернышевым, великими князьями Александром и Константином, в сопровождении большой свиты. Приблизившись к моим съемкам, император соблаговолил дружески поздороваться со мной, так как помнил меня еще с 1833 г. Я показал его величеству детали съемок, и, когда государь осмотрел план новой крепости Раим на Яксарте и окрестности вокруг нее, представляющие собой пустыню и песчаные степи, он воскликнул: "Ma foi! Je ne voudrais pas vivre dans un trou pareil"*64.
Позднее я получил от его величества дорогое кольцо с бриллиантами и именной шифр царя.
В первых числах мая на Марсовом поле состоялся ежегодный парад гвардии. Был ясный, теплый день, и войска прошли два раза с громким "ура!" перед государем, ее величеством императрицей и двором (который наблюдал за этим зрелищем из шатра). Более великолепных войск, чем эти (их было около 40 тыс. человек), вряд ли где увидишь еще.
Я выехал из столицы 9 мая, несколько дней провел в Москве, 13-го побывал в театре, не догадываясь, что в это время у меня родилась вторая дочь. Далее я отправился через Нижний Новгород, где навестил своего друга Владимира Даля, в Казань. Там я остановился у профессора Эверсмана, осмотрел старинный татарский город, а затем продолжил свой путь через быстро текущую Каму в Оренбург, куда прибыл 21 мая, в день именин своей супруги. Мать, а также новорожденная Ольга вместе с другими тремя детьми были в полном здравии, и я был рад снова оказаться среди своих.
Во время моего отсутствия в Оренбург приехал лейтенант Алексей Бутаков71 с двумя другими морскими офицерами и десятью матросами, чтобы построить вторую шхуну, названную "Константин". В состав ежегодного обоза, отправляемого в степь со строительными материалами и провиантом, было включено множество телег с разобранными конструкциями "Константина". Генерал Обручав сопровождал караван в степь и вернулся из Орска лишь через восемь дней после моего возвращения в Оренбург.
Я доложил ему о результатах своей поездки в столицу и успокоил его относительно предстоящей войны в Европе. Между тем к нам незаметно подкрадывался иной страшный враг, вызвавший огромные опустошения по всей России и особенно в Оренбурге, - холера, которая быстро шла от Каспийского моря на север, по Волге и Уралу.
Сначала до нас доходили слухи об отдельных случаях заболевания, тем не менее были приняты необходимые меры предосторожности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154