Даже при тяжелом отступлении.
Думаю, ни для кого не прозвучит парадоксально фраза, что уметь отступать — это тоже искусство. Пожалуй, самое трудное искусство. В связи с этим мне вспоминается один афоризм. Крупного военачальника, выигравшего много сражений, льстецы сравнили с Наполеоном. «Нет, — ответил он, сравнение неудачное. Мне ни разу не пришлось руководить отступлением».
Создать необходимую глубину в обороне мы не могли из-за неукомплектованности частей и соединений. Например, 16-й полк 5-й дивизии имел всего 530 активных штыков, 25 пулеметов (ручных и станковых), столько же противотанковых ружей, 20 минометов и 10 пушек, считая и «сорокапятки».
Не лучше обстояли дела с боевым составом и в других полках этой дивизии — 1-м и 11-м. Именно поэтому, чтобы занять отведенный корпусу участок, мы вынуждены были вытянуть боевые порядки 5-й и 7-й дивизий в линию. Глубина обороны кончалась в полковом масштабе — батальоном, поставленным во второй эшелон.
К началу января наши воины отрыли до тысячи погонных метров траншей полного профиля, около семисот метров — неполного, сотни стрелковых ячеек, десятки пулеметных и петеэровских окопов, поставили около трех тысяч метров проволочных заграждений, до восьмисот мин.
Все это плюс тщательно разработанная штабом артиллерии корпуса система огня значительно усилило нашу оборону.
Планируя использование артиллерии и минометов, мы исходили из следующих соображений. Наступление противника, если оно начнется на нашем участке, ближайшей целью будет иметь Замоль — важный во многих отношениях пункт, центр шоссейных дорог, одна из которых ведет к Будапешту. Надо полагать также, что прорваться к Замолю гитлеровцы попытаются по кратчайшему направлению — вдоль южных отрогов гор Вертеш. Следовательно, мы можем устроить наступающим огневой мешок, можем поражать танки и пехоту фланкирующим огнем, если расположим на этих горах артиллерию и минометы.
Так мы и сделали. Там, в отрогах гор, на огневые позиции встали два минометных полка, полк «катюш» и два дивизиона тяжелых пушек-гаубиц.
В первых числах января я встретился с командиром 68-го стрелкового корпуса генералом Н. Н. Шкодуновичем. Мы подробно обговорили все вопросы по взаимодействию, особенно насчет обеспечения стыка корпусов огнем и контратаками.
Убыла от нас 40-я гвардейская дивизия и прибыла 84-я стрелковая. Ее 382-й стрелковый полк на левом фланге нашего боевого порядка готовил оборону на северной окраине Секешфехервара.
Командарм Захаров не забыл поздравить нас с успехом 41-й дивизии генерала Цветкова. Брошенная из резерва на север, на правый фланг армии, против наступающих эсэсовцев, она была отмечена в приказе за образцовые боевые действия.
Таковы были дела, которыми мы занимались в период относительного затишья, между 3 и 6 января.
Замоль — Патка
В эти дни противник, пытаясь выявить нашу систему огня и нащупать слабые места в обороне, неоднократно предпринимал разведку боем. Обычно это была группа из нескольких танков и бронетранспортеров и человек пятидесяти пехотинцев. Попытки эти срывались огнем отдельных наших батарей.
6 января вся система наблюдения на фронте корпуса отметила необычайно оживленное движение в ближнем тылу неприятеля. До ста машин прошло за день по дорогам на Бодайк и Фехерварчурго.
7 января стало первым днем испытания прочности нашей обороны. Надо сказать, что за всю полуторалетнюю боевую жизнь корпуса он не попадал еще в столь жестокую переделку, как в январских оборонительных боях под Замолем.
Противник бросил против нас, стоявших в центре армейской оборонительной полосы, сильную группировку в составе трех танковых дивизий, венгерской кавалерийской бригады и пехотных частей. К началу наступления он превосходил нас по живой силе в три раза, по орудиям и минометам — в четыре, по танкам и самоходным артиллерийским установкам — в шесть раз.
В 9.00 враг открыл сильный артиллерийско-минометный огонь и двинулся в наступление. Группы по 10–15 танков, сопровождаемые сотнями пехотинцев, с разных направлений приближались к траншеям 5-й дивизии и левофлангового полка 7-й дивизии.
— Докладывает Дрычкин, — слышу в телефоне резкий голос командира 7-й. — После артналета одиннадцать танков противника совместно с пехотой попытались прорваться через оборону 29-го полка вдоль дороги на Бичке. Атаки отбиты…
Дивизия Дрычкина, оборонявшаяся под углом к остальным частям корпуса, нависала над противником, который атаковал Замоль. Она сковывала его маневр, заставляла немецких танкистов непрерывно оглядываться на свой фланг и тыл.
В тактическом масштабе здесь повторилась оперативная ситуация, возникшая летом 1941 года на Юго-Западном фронте. Тогда наша 5-я армия, нависая над немецкой танковой группой со стороны Припятских болот и непрерывно ее контратакуя, заставила вражеское командование задержать наступление на Киев. Немецкие дивизии вынуждены были развернуться фронтом на север и ввязаться в изнурительные бои с частями 5-й армии.
Надо полагать, что и под Замолью гитлеровцы сразу же попытаются обеспечить открытый фланг наступающей группировки.
На участке 7-й дивизии отдельным танкам удалось прорваться к нашему переднему краю. Открыв башенные люки, фашисты попытались было забросать гранатами траншею. Гвардейцы Федор Божко и Андрей Почко, подобравшись к танкам вплотную, в свою очередь начали швырять гранаты в люки. Таким образом были уничтожены две машины. А еще две прямой наводкой расстреляли артиллеристы младшего лейтенанта Сергеева.
Одновременно гитлеровцы предприняли атаки по всему фронту 5-й дивизии, прикрывавшей с запада подступы к Замолю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94