Главный конструктор называл свое детище внеземной лабораторией. На "Восходе" не будет системы катапультирования, по возвращении из космоса он мягко приземлится. Программа полета рассчитана на сутки. Люди полетят без скафандров.
Сергей Павлович назвал кандидатом в экипаж молодого талантливого ученого К. П. Феоктистова. Его участию в полете Главный конструктор придавал большое значение.
С того дня я с нетерпением ожидал новой встречи с Байконуром. Беспокоился, не задержат ли меня дела в Москве.
Наконец подошло время запуска "Восхода".
Я получил возможность присутствовать при его старте.
Выдержки из дневниковых записей:
"4.10,64 Прилетел в Байконур вместе с первой группой космонавтов. Ее называют гагаринской. На аэродроме нас встретили Председатель Государственной комиссии, С. П. Королев, Н. II. Каманин и др. В доме, где размещают космонавтов, нас ждали специалисты по космической медицине А. М. Генин, Г. Ф. Хлебников, И. А. Акулиничев и другие".
"5.10. Заседание Государственной комиссии. Принято решение: пуск "Восхода" завтра. Это генеральная репетиция, на борту корабля - манекен. Крепко досталось от Королева некоторым конструкторам за выявленные во время проверки готовности корабля огрехи в работе отдельных систем".
"6.10. В 40.00 состоялся запуск ракеты-носителя с "Восходом"). Организовано трехсменное дежурство. Я остался с группой генерала Каманина".
"7.10. В 10.18 по московскому времени корабль благополучно опустился в заданном районе.
Во время его полета по телеметрии поступала различная информации. Температура воздуха в кабине была в пределах 15-16 градусов С, барометрическое давление - 748-750 мм ртутного столба, парциальное давление O2 152-148 мм.
Находился с группой до двух часов ночи. Когда вышел из помещения наружу, степь вся серебрилась от инея. Вспомнил палящий зной, который стоял, когда готовился полет Николаева и Поповича. Припомнилась вдруг и. заиндевелая степь под Невинномысском в ноябре 1942 года, ожидание отправки нашего авиаполка ночных бомбардировщиков на фронт... Сколько произошло перемен с той поры!
Днем имел разговор с Н. П. Каманиным. Высказал свои предложения: в этот раз после завершения полета космонавтов сразу вернем сюда, на космодром. Здесь и проведем их медицинское обследование. Каманин согласился с этим. Председатель Государственной комиссии и С. П. Королев тоже приняли это предложение".
"9.10. Сегодня осматривали доставленный сюда с места приземления корабль. Перегрузки при посадке, по расчетам конструкторов, составили до 8 g на корпус. Это немного. В двух местах снаружи треснула теплоизоляция. Корабль обгорел незначительно, не больше чем предполагалось.
Сегодня же был в МИКе (монтажпо-испытательном комплексе), тде производилась примерка кресел для экипажа и последний раз проверялось размещение космонавтов в корабле. Пригласив меня к лифту, СП (тут все так называют С. П. Королева) сказал товарищу, открывшему дверь: "Поднимите доктора!" При этом с улыбкой тронул меня за плечо. В лифт вошел также В. Н. Пра-вецкий. После того как мы побывали в корабле и спустились в лифте, Королев подошел к нам. "Ну как с размещением экипажа? - спросил, глядя чуть исподлобья. И сам же ответил: - Комфорта пока маловато, но не все сразу. Дальше будет и это".
"10.10. В 17.00 по местному времени состоялось заседание технического руководства. Присутствовали виднейшие конструкторы и ученые. После докладов ответственных за отдельные системы было принято решение: вывозить корабль на старт завтра, а послезавтра произвести пуск.
В 19.30 состоялось заседание Государственной комиссии, где официально были названы командир и члены экипажа корабля: Владимир Комаров, Константин Феоктистов, Борис Егоров. Их поздравили С. П. Королев и другие присутствовавшие. Стрекотали кинокамеры.
Вечером, сразу после заседания, начали готовить экипаж к полету. С этого часа он переведен на бортовое питание".
"11.10. Космонавты в домике на площадке километрах в трех от установленной ракеты. При них неотлучно находится Никитин. Сегодня подгонялись и окончательно закреплялись на специальном поясе датчики для передачи на землю сейсмокардиограммы, пневмограммы и электрокардиограммы. С каждого космонавта снят фон клинико-физиологических характеристик".
"12.10, В 7.30 по местному времени (5.30 московского) вместе с Г. Ф. Хлебниковым приехал в домик к космонавтам. Сделали побудку. Никитин роздал градусники, затем смерил пульс и кровяное давление. Настроение у космонавтов бодрое. После завтрака они надели легкие шерстяные костюмы. За два часа до старта медленно двинулись в автобусе к кораблю.
Волнующая, как всегда, церемония проводов... Первым в корабль поднялся Феоктистов, за ним Егоров, последним Комаров.
10.30 московского времени. Пуск. Бушующий огонь, медленный поначалу подъем гигантской сигарообразной серебристой ракеты, затем слепящее пятно второго солнца на небе... "Герои!" - это единственное слово, которое приходит на ум, когда глядишь вслед уносящимся космонавтам.
Мое дежурство в оперативной группе на измерительном пункте начиналось в 14.00, но я отдежурил несколько часов и с первой группой. Здесь же находились все члены Государственной комиссии, ее Председатель и С. П. Королев. Вначале несколько увеличилась влажность в кабине космонавтов, но в пределах допустимого".
"13.10. Космонавты приземлились, все хорошо! Во второй половине дня они уже доставлены сюда. Их ожидала специальная врачебная бригада, которая сразу приступила к медицинскому освидетельствованию.
В вестибюле домика, где находятся космонавты, собрались Председатель Государственной комиссии, Королев, Каманин и другие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97