— Сова, — сказал Кристофер Робин, — я собираюсь устроить Пиргорой.
— Да ну! Подумать только, — сказала Сова.
— Да. И не простой Пиргорой, а торжественный, потому что он будет в честь Винни-Пуха, — в честь того, что Пух сделал, когда он сделал то, что сделал, когда спас Пятачка от наводнения.
— Нет, вы представьте себе! Подумать только! — сказала Сова.
— Да. Так что ты, пожалуйста, поскорей скажи Всем-Всем-Всем, потому что Пиргорой будет завтра.
— Нет, вы подумайте! Завтра! Не может быть! — сказала Сова, изо всех сил стараясь поддержать разговор.
— Нет, может, — сказал Кристофер Робин, — так что ты лети скорей, ладно?
Сова попыталась придумать ещё что-нибудь Очень Умное, но у неё не получилось, так что она полетела искать Всех-Всех-Всех. И первым, кого она встретила, был Винни-Пух.
— Пух, — сказала она, — Кристофер Робин устраивает Пиргорой.
— Ох! — сказал Пух. А потом, заметив, что Сова ожидает, что он ещё что-нибудь скажет, добавил: — А там будут такие вроде печеньиц с розовой глазурью?
Сова почувствовала, что говорить о таких вроде печеньиц с розовой глазурью как-то ниже её достоинства, поэтому она просто слово в слово повторила то, что сказал ей Кристофер Робин, и улетела искать Иа-Иа.
«Пиргорой в мою честь? — подумал Пух. — Вот это да!»
И он стал раздумывать, будут ли Все-Все-Все знать, что это специальный торжественный Пиргорой в честь Пуха, и расскажет ли Кристофер Робин Всем-Всем-Всем про «Плавучего Медведя» и про «Мудрость Пуха» — про те чудесные корабли, которые Пух придумал и спустил на воду, и он задумался о том, как было бы грустно, если бы все об этом забыли и никто бы не знал, в чью честь этот Торжественный Пиргорой; и чем больше он раздумывал, тем больше всё путалось у него в голове, как в беспокойном сне, когда всё вдруг идёт вкривь и вкось и ничто не слушается… И этот сон вдруг начал сам собою шуметь у него прямо в ушах, а сам Пух стал легонечко похрапывать и так получилось что-то вроде шумелки. Это была
БЕСПОКОЙНАЯ ПУХОВА ХРАПЕЛКА:
Ура! Да здравствует Пух!
(Ух!
А кто это — Пух?)
— Ну, наш Пиргорой!
— КТО, КТО?
— Наш герой!
(Неужто же это наш Винни-Пух?)
— Он самый!
Да разве возможны сомнения?
Он друга спас от беды!
(От беды?)
— Ну, проще тебе сказать — от воды!
Да здравствует Пух!
Он остался сух
Невзирая на все наводнения!
Он плыл в первый раз,
Но всё-таки спас
(Кого?)
— Его!
(Кого его?)
— Его!
То есть того, кого надо!
За это его
(Кого?)
Его самого!
Пуха, понятно!
Теперь ожидает награда.
Да, Пух — он медведь
с Большущим Умом!
Да здравствует Пух!
(Повтори это вслух!)
— С Большущим Умом!
(С умом — или, может, с животиком?)
С животиком тоже —
Поесть он любил —
Ну и что же?
Но всё же
Плавать он не умел, но всё же поплыл
На таком корабле,
Какой — что скрывать —
Мы не можем назвать
Ни бригом,
ни яхтой,
ни лодкой,
ни плотиком…
Да здравствует, здравствует,
здравствует Пух!
Чей бестрепетный дух…
(Ух!)
Так крикнем все вместе тройное ура!
(Давно пора!)
И дадим ему то, чем его наградим!…
(А может быть, просто ему зададим?)
Да нет же, —
Вручим или, лучше, вручем…
(Кому?!)
— Какой бестолковый!
Конечно, ему —
Кого мы поздравим,
А также прославим:
Да здравствует
Здравствует,
Здравствует Пух!
(Скажите мне только —
А ОН ТУТ ПРИ ЧЁМ?)
В то время, как в душе Пуха творилось всё это, Сова беседовала с Иа.
— Иа-Иа, — сказала Сова, — Кристофер Робин устраивает Пиргорой.
— Очень интересно, — сказал Иа-Иа. — Полагаю, они пришлют мне крошек, упавших со стола.
На которые успели наступить. Ногами. Очень любезно и заботливо с их стороны. Большое спасибо.
— Они прислали тебе приглашение.
— Любопытно. Можно поглядеть?
— Это при-гла-ше-ни-е.
— Да-да, я расслышал. А кто его обронил?
— Это не то, что едят. Это значит, что тебя зовут на Пиргорой. Приглашают. На завтра.
Иа-Иа медленно покачал головой.

— Ты хочешь сказать — Пятачка. Этого малыша с нервными ушками. Это Пятачок. Я ему передам.
— Да нет же, нет, — сказала Сова, всё же не давая сбить себя с толку. — Это ты!
— Ты уверена?
— Совершенно, совершенно уверена! Кристофер Робин сказал: «Пригласи Всех-Всех-Всех!»
— Всех-Всех-Всех, кроме Иа?
— Всех-Всех-Всех, — повторила Сова с досадой.
— Хм, — сказал Иа-Иа. — Несомненно, тут ошибка, но я всё-таки приду. Только не вините меня, если будет дождь.
Но дождя не было. Кристофер Робин устроил из дощечек длинный стол под деревом. На одном Председательском месте — в конце стола — сидел Кристофер Робин, а на другом Председательском месте — в другом конце стола — сидел сам Винни-Пух, а на остальных местах, между ними, расположились Гости — с одной стороны Сова, Иа-Иа и Пятачок, а напротив — Кролик, Крошка Ру и Кенга. А кругом, прямо на траве, разместились Родственники и Знакомые Кролика, всех сортов и размеров (начиная с тех, на которых вы нечаянно наступаете, и кончая теми, которые иногда нечаянно залетают вам в глаз), и терпеливо ждали, что кто-нибудь из Гостей заговорит с ними, или что-нибудь уронит, или хотя бы спросит у них, который час.
Крошка Ру попал на Пиргорой впервые в жизни, и он, понятно, был ужасно взволнован. Как только все сели за стол, он заговорил и никак не мог угомониться.
— Привет, Пух! — пискнул он первым делом.
— Привет, Ру! — ответил Пух.
Крошка Ру попрыгал на своём стульчике и снова начал.
— Привет, Пятачок! — пискнул он ещё громче. Пятачок в ответ только помахал ему лапкой, так как рот у него был слишком занят.
— Привет, Иа-Иа, — сказал Крошка Ру. Иа-Иа печально посмотрел на него.
— Скоро пойдёт дождь, вот увидишь, — сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24