Андрей Лазарчук
ТЕПЛО И СВЕТ
Странная история в шести письмах, полученных Ольгой Владимировной Б. в
апреле 1984 - январе 1985 г.
Письмо первое
Здравствуй, милая моя!
Вы удивлены? Получить письмо от совершенно незнакомого человека,
которое начинается такими словами! Впрочем, насколько я Вас знаю, такое
обращение Вас не обидит, а скорее наоборот. Сейчас в Вас проснется
любопытство: а насколько это я Вас знаю, а откуда, а почему осмеливаюсь так
обращаться, а почему-почему-почему, и вообще - кто же я такой? Правильно?
Именно это Вы и подумали? Вот видите!
Господи, какие глупости я пишу. Простите за развязный тон, я просто
очень волнуюсь. Представьте, целый месяц пытаюсь придумать начало письма, и
ничего толкового не выходит. Кажется, самое простое: взять и обычными
словами написать, что же именно произошло со мной, где пересекались наши
судьбы и почему, наконец, я решился на это письмо. Но забавно: те обычные
слова никак не ложатся на бумагу. И ничего я с этим не могу поделать.
Сразу скажу: Вы меня не знаете и даже никогда не видели. Я, наоборот,
знаю Вас хорошо; так, наверное, Вас никто больше не знает. Если получится,
я потом объясню Вам, как сложилась такая парадоксальная ситуация. И еще: я
не сумасшедший, не маньяк и не интриган. Может быть, мне вообще не
следовало писать - нет, не могу. Поверьте, я сдерживался, сколько мог.
Перечитал сейчас то, что написал, и стало смешно: сплошные "не могу",
"не могу", "не могу"... Просто я все еще борюсь с собой, причем с
переменным успехом. Давайте, я, пока эта борьба не утихнет, буду
рассказывать Вам сказку. Ей-богу, это замечательная идея, причем экспромт!
Итак, сказка.
Жила-была планета. Это была прекрасная планета, как две капли воды
похожая на Вашу. В какой-то мере она и была Вашей, точнее - ее копией,
аналогом. К фантастике Вы относитесь прохладно, но термин "параллельные
миры" Вам понятен, я не ошибаюсь? Так вот, жила-была планета - жила до тех
пор, пока к власти на ней не пришли люди, не умеющие в себе сомневаться.
Вот они-то и довели дело до того, что наступила Последняя Зима.
Она наступила, когда пыль и гарь тысяч взрывов, когда дым и пепел
горящих городов, когда пар вскипевших океанов поднялись высоко в небо и
закрыли плотной пеленой солнце. Наступила тьма, и стоградусный мороз сковал
землю и покрыл океан многометровым ледяным панцирем. Потом пылинки,
плавающие в воздухе, стали падать вниз, обрастая по дороге инеем, и когда
они выпали все, земля оказалась закрыта толстым слоем снега, который,
подобно зеркалу, отражал все солнечные лучи. Планета, нарядная, как елочная
игрушка, каталась по своей орбите, и две тысячи лет должно было пройти
прежде чем ее собственное тепло, накопившись в океанах, взломала бы лед, и
первые дожди, пролившись на снег, сделали бы его серым и ноздреватым...
А пока планета была нарядна, как елочная игрушка, и так же
безжизненна. Снег похоронил под собой все, и если бы даже кто-то мог
посмотреть на нее со стороны, он вряд ли бы обнаружил следы человека. Может
быть, и можно было угадать города, или плотины на реках, или развалины
каких-то особенно грандиозных сооружений... Только некому было угадывать.
Потому что жизнь теплилась в одном лишь месте, и то глубоко-глубоко под
землей.
Здесь многие сотни лет люди добывали соль, и в результате получился
громадный круглый зал с неимоверно высоким сводчатым потолком и множество
помещений поменьше, соединенных коридорами и тоннелями. Спрятанный в одной
такой пещерке атомный реактор давал тепло и электричество, лампы заливали
помещения ослепительным белым светом, и местами даже росли жиденькие
кустики. Устроители убежища позаботились о плодородной почве, но ее никто
не возделывал: не было нужды. В специальных, насквозь просвечиваемых
ваннах, насыщенных углекислотой и органикой (о происхождении которой лучше
умолчать), вырастали водоросли; автоматы, примитивные, а потому
безотказные, отцеживали их, перерабатывали и выдавали "на-гора" питательные
кубики, желе, кисель и пористую массу, имитирующую хлеб. Таким образом, еды
было вдоволь, а словосочетание "вкус пищи" постепенно вышло из употребления
за отсутствием объекта приложения...
Я не утомил Вас этими подробностями? В сказке вроде бы не должно быть
реакторов и съедобных водорослей? Видите ли, часто то, что сказка у нас, в
других местах - горькая правда.
Я еще продолжу эту историю. До свидания.
9.04.84.
Письмо второе.
Здравствуйте, Ольга!
Простите, но никак не могу заставить себя обращаться к Вам по
имени-отчеству. Не обижайтесь, ладно? И еще простите, что так внезапно
прервал предыдущее письмо - это от меня не зависело.
Итак, на чем я остановился? На пище? Так вот: был там и склад обычного
продовольствия, громадный и очень секретный, и знали о нем только четыре
человека: Принцесса, Полковник, Пастор и Физик. Причем первые трое знали
это по чину и имели ключи, а четвертый (вернее четвертая) - по долгу службы
и ключей не имела.
Что ж, четырех участников грядущих событий я назвал. Расскажу о них
чуть подробнее.
Принцесса - настоящая принцесса, ее папа был король, а мама -
королева. Это они в свое время (и очень своевременно) позаботились об
устройстве Ковчега - так называлась эта пещера. А еще так назывался
когда-то громадный деревянный ящик, на котором человек по имени Ной спасся
сам, спас свою семью и многих зверей, не умевших плавать, от потопа. Потоп
наслал на землю Бог. Он же, по слухам, предупредил загодя Ноя. Такие
противоречивые действия Бога свидетельствуют о глубоком творческом кризисе,
поразившем его в то время.
1 2 3