Разве что выстрелить первым.
Но и этого меррилендский адмирал не успел. Залп фрегатов
опередил его на четверть минуты.
Итак, получилось следующее: все палладийские корабли имели
возможность бить из всех орудий, за исключением казематов левого
борта; меррилендские могли стрелять только носовыми; лишь три-
четыре меррилендских корабля могли вести достаточно эффективный
огонь, прочие находились слишком далеко от палладийского строя.
Таким образом, первоначальное двойное превосходство в артиллерии
сменилось на соотношение примерно обратное: на каждые два
палладийских снаряда О'Греди мог отвечать едва ли одним, да и то
это соотношение менялось все более в пользу моряков Македона: уже
через десять минут огневого боя флагман О'Греди "Дэйлиа" перестал
отвечать огнем на огонь, окутался дымом и отвалил влево. Македон
перенес огонь на "Лили"...
Три крейсера один за другим сгорели в фокусе вогнутого
зеркала, составленного палладийской эскадрой. Капитан второго
ранга Дамс, командир "Лоурел", сломал строй и повел корабль круто
вправо, на тройку потрепанных фрегатов. За ним пошел "Роуз".
"Жасмин" и "Вайолит" остались на прежнем курсе.
Палладийской эскадре тоже пришлось туго. На "Орлане"
взорвалась носовая башня, два снаряда пробили цистерну с маслом и
подожгли его, еще один - разнес рулевую машину, и теперь
бронзовое перо руля перекладывала палубная команда, руками
выбирая цепи. Матросы падали под градом осколков, на смену
упавших приходили новые... "Лунь" лишился всех офицеров, огнем
руководил мальчишка-гардемарин; башнями командовали мичмана;
рулевой вел корабль сам, сообразуясь с собственным пониманием
боя, "Сарыч" был истыкан во множестве мест, и потом, копаясь в
его железных потрохах, инженеры качали головами: вот здесь на
вершок прошло... здесь на полвершка... Лишь в конце боя он
получил снаряд в машину, но это уже ничего не решало. "Панголин"
медленно тонул, у него была две пробоины ниже ватерлинии, машины
работали только на откачку воды, переборки сдавали. Но именно его
восьмидюймовый снаряд поразил крейсер "Жасмин" в самое сердце - в
пороховой погреб. Пламя вымахнуло до небес. С проломленным
взрывной волной бортом корабль стремительно лег на борт и
стремительно затонул. С него не спасся никто.
Короткая схватка "Лоурел" и "Роуз" с тройкой фрегатов и
поспешивших на помощь им "Орланом" была короткой. И без того
понесшие огромные потери, фрегаты не могли, казалось, оказать
серьезного сопротивления только вступавшим в бой тяжелым
крейсерам. Три попадания подряд восьмидюймовыми развалили пополам
"Яр". Но сосредоточенный и точный огонь комендоров "Ветерана" и
"Татарина" с короткой и неумолимо сокращающейся дистанции был
не менее страшен: носовую башню "Лоурел" заклинило, снесло фок-
мачту и обе дымовые трубы. "Роуз" получил полтора десятка
попаданий с "Орлана", в том числе в котел и в машину. По инерции
он прошел еще около мили и лег в дрейф. Тела ошпаренных моряков
составляли жуткий его след...
Это был разгром. "Астер", избитый до полной неподвижности, и
почти невредимый "Вайолит" спустили флаги. "Лоурел" уходил куда-
то, дымясь, и никто не знает. что с ним случилось в конце концов.
На горящие и неподвижные "Дэйлиа" и "Роуз" высадились абордажные
команды. Сохранившие ход "Лунь" и "Татарин", ведя сторожевики и
корветы, направились к колоннам практически беззащитных
транспортов...
Минул полдень.
Этим же утром произошел другой морской бой, на этот раз
бескровный. В проливе Картера, между островами Беллей и Волантир,
старенькая, с изношенными машинами канонерка "Энн" попыталась
перехватить идущий с необычайной скоростью парусник странного
вида. Капитан канонерки в своем рапорте использовал обороты "как
нам показалось", "возможно, что..." и прочие подобные; в
действительности же он ясно видел (поскольку владел лучшим на
флоте биноклем работы мастера Арфонса - с двадцатичетырехкратным
увеличением), что парусник имеет два очень длинных и узких
корпуса, соединенных широким аркообразным пролетом. Две мачты в
форме буквы "А" были наклонены вперед; непривычного кроя паруса
располагались под довольно большим углом к вертикали и сейчас,
при ходе под крутой бакштаг, не только гнали судно вперед, но и
выхватывали его из воды. Немало людей стояло на мостике, на
пролете и на самих корпусах, опираясь на леера. В ответ на
выстрел канонерки - бомба боднула волны кабельтовых в двух позади
парусника - на корме его порывисто засверкало, и три секунды
спустя цепочка пенистых столбов отделила канонерку от цели. И
капитан каким-то внутренним чутьем понял, что не промахом это
было, а предупреждением, и скомандовал лево на борт...
"Воланд" вошел в Срединное море. На борту его, помимо
команды, было около двухсот пассажиров: молодых мужчин, русских и
американцев, не понаслышке знающих, что такое танки. Безоткатные
орудия, производство которых на Хармони лихорадочно осваивали
весь последний год, прошивали на полигонах десятидюймовую кованую
сталь.
Олив расчесывала волосы перед зеркалом, присматриваясь и
повторяя движения той, другой Олив, которая стояла за стеклом.
Потом та, за стеклом, тревожно замерла и прислушалась. Вздохнула,
виновато развела руками, отложила гребень, кивнула на прощание и
заторопилась к выходу. За дверью была длинная зыбкая лестница из
неструганых досок, грязная и скрипучая. Лестница выводила к
светлому четырехугольному отверстию непонятно в чем. Олив
спустилась - ступени опасно прогибались - и вышла наружу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82