! Нетушки, скажет папа, князь хочет пивную в оранжерее, а ты ему помогаешь, потому что боишься или тебя подкупили!
Но старший Блинков только посмотрел на Эдуарда Андреевича долгим печальным взглядом. Как будто уезжал далеко-далеко и прощался.
— Я, — сказал старший Блинков, — продаю садовый участок. Жена согласна, и покупатель у нас есть: соседу давно хочется взять еще немного земли. Давай я хоть завтра заплачу за стекла, и покончим с этим делом.
Эдуард Андреевич тяжело задышал и привстал со стула.
— Купить хочешь мою оранжерею?! — закричал он гневным и лживым голосом. — Помидорчики разводить для Тишинского рынка?!
Старший Блинков коротко взглянул на Блинкова-младшего, и тот сам не заметил, как очутился в приемной у секретарши Лилии.
— Хочешь чаю? — предложила она и, хотя Блинков-младший не ответил, зазвякала блюдечками и зашуршала пакетиками. Пакетиков было штук сто, и в каждом хранилось по одной-две конфетки или печенинки. Лилия не любила смешивать разные сорта.
— Попробуй вот эту, вишневую, — сказала она, вытряхивая на блюдечко одинокую шоколадину. — Она из коробки, которую подарил мне на Восьмое марта один генерал.
Голос у секретарши был сдобный. В приемной сладко пахло комнатными цветами. И даже вечно взъерошенный попугайчик Андреич выглядел гладеньким и блестящим, как будто его смазали розовым маслом. Такая уж уютная женщина была эта Лилия.
— Передай папе, что я за него, — шепнула она своим сдобным голосом. При этом Лилия оглаживала, как любимого щенка, телефонный чудо-аппарат с автоответчиком. Блинков-младший замечательно помнил, как они со старшим лейтенантом подслушивали по нему разговоры в кабинете Эдуарда Андреевича. Ясно, что секретарша тоже была знакома со шпионскими свойствами аппарата.
— Все, что надо Олегу Николаевичу! Я много знаю! — сбивчиво шептала Лилия. — А то станет Эдуард Андреевич директором пивного бара…
Блинков-младший чуть не свалился со стула: вот оно что! Вот как подкупили Эдуарда Андреевича грязные бизнесмены! И опять милиция и даже контрразведка будут бессильны против их козней. Ведь грязные бизнесмены не совали Эдуарду Андреевичу тайную взятку, а открыто пригласили его стать директором пивной. Всем ясно, что его подкупили директорской зарплатой, но закон не нарушен.
— …Представляешь, что тогда будет? — стонала Лилия. — Он возьмет молодую секретаршу со знанием компьютера, а меня кто возьмет? Мне до пенсии осталось два года!.. Так ты обязательно передай папе мои слова, — с надеждой закончила Лилия.
— Конечно, передам, — сказал Блинков-младший. — Да вы и сами можете…
— Нет, — перебила Лилия, — я боюсь говорить об этом на работе. Тут некоторые хотят перейти в бар — мало ли, услышат хоть словечко… Ты передай, а Олег Николаевич, если захочет, пускай позвонит мне домой.
Старший Блинков вышел в приемную, громко хлопнув дверью.
— Чайку выпьете? — как ни в чем не бывало спросила секретарша.
— Валерьянки, — мрачно сказал старший Блинков. — И не мне, а ему.
И он кивнул на дверь. Из директорского кабинета не доносилось ни звука. Роняя блюдечки с конфетками, Лилия кинулась спасать шефа.
После этого разговора старший Блинков совсем расклеился. Еле-еле он приковылял в оранжерею, сел на скамейку и бездумно смотрел на рабочих, которые вставляли стекла. Бывший десантник, а теперь самый младший садовник Всеволод принес ему раскладушку. Старший Блинков лег и повел со Всеволодом необязательный разговор.
— К экзаменам-то готовишься? — спрашивал он.
— Готовлюсь, — кивал Всеволод.
— Небось, и с девушками хочется погулять? — глупо приставал старший Блинков, и Всеволод подтверждал, что да, хочется. Вид у него был озадаченный. Наконец, он сказал:
— Что-то вы, Олег Николаевич, не в своей тарелке. Плюньте на все и делайте свое дело. Десантура не сдается, Олег Николаевич. Не бэ, прорвемся.
— Да в том-то и дело, Сева, что прорвемся, — вздохнул старший Блинков, — я в этом совершенно уверен. Я, Сева, настолько прав, что даже чувствую себя виноватым. Все знаю наперед, а он-то не знает и поэтому принял ошибочное решение.
Уж конечно ошибочное, — со злостью на Эдуарда Андреевича подумал Блинков-младший. — Директор пивной! Секретаршу ему с компьютером, кружки считать! Да если бы он знал, что Нина Су раскрыла контрразведке все планы грязных бизнесменов, разве он стал бы с ними связываться?
— Ну так скажите ему, — посоветовал Всеволод, не уточняя, что «все» знает наперед старший Блинков и кто этот «он», который принял ошибочное решение.
Старший Блинков развел руками.
— Не могу. Не имею права сказать.
— Я так не сказал одному чеченцу, где минное поле, а он возьми да погони туда овец, — сообщил Всеволод. — Мирный оказался чеченец, а я подозревал, что разведчик. Мы потом бараниной объедались неделю, а что не доели, то протухло.
— Думаешь, надо сказать? — спросил старший Блинков.
— Обязательно, — сказал Всеволод.
— Что ты! Нельзя! — подал голос Блинков-младший. — Погоди немного, мама скажет, когда станет можно.
— Я боюсь, что когда станет можно, он успеет втянуться в это дело, — вздохнул старший Блинков. — Представляешь, если его на старости лет будут судить?
— Легок на помине, — сказал Всеволод.
В оранжерею, отворив только что застекленную дверь, вошел Эдуард Андреевич. Блинковы смущенно переглянулись. Оказывается, Всеволод обо всем догадался, хотя они не назвали имени Эдуарда Андреевича.
— Да весь Ботанический сад знает, кроме вас, — хмыкнул Всеволод, глядя на их вытянутые лица. — Как не знать, если, например, меня он уж позвал в охранники за восемьсот долларов в месяц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54