Крыса, петух и кот. Только это не загадка, а Предупредительное Заклинанье против Котов, вот в чем дело. Не имею я права тебе их загадывать. Лучше уж ты мне чего загадай. Я все равно все отгадаю. Против моей хитрости и ума разве только внучка и устоит. Давай, давай. Если я хоть одну не отгадаю, я любое, сладенький ты мой, твое желание исполню. А уж коли все отгадаю, то не прогневайся, тогда ты меня удоволивать будешь, — и она снова захихикала, причмокнув губами.
— А ты не боишься, что я потребую от тебя чего-нибудь невыполнимого? — сказал, стараясь казаться суровее, Борис.
— Не-а. Где тебе! У тебя и хитрости такой нет. Я тебя, голубочек, беспременно обштопаю. А и проиграю — не беда. Какие такие у тебя могут быть желания — либо домой попасть, либо путь в Деревяшку узнать. ан ты и сам не знаешь, чего больше хочешь.
— А ты откуда про Деревяшку знаешь? — схватился Борис.
— Кто ж не знает, где Коты собираются! Только зря надеешься! Не Настоящие они. Ничем тебе, сладенький, не помогут. И ни к какому такому Мудрецу тебя не проведут.
Стараясь не подать виду, что старуха и вправду угадывает слишком много, Борис спросил, держась экзальтированно-нейтрального тона:
— Да, ведь говорят, что котов у вас всех выловили… Непонятно только почему. Это действительно странно.
— Ишь, вкусненький мой, чего узнать захотел! А потому их ловят, что у нас не то, что у вас. Там у вас, я знаю, крысы тоже хотели бы с человеком договориться, устроить мир и лад, да где там! Горды вы больно! Все сами да сами, цари природы, мол. Мне жаловался один крыс, что не исчислить всех выдумок хитрых, какими крысиное племя люди избыть замышляют. Вот в каких словах он мне жаловался, послушай, прислушайся, миленький, к слезам и стонам, ты же добренький. Вот, например, человек, это мне крыс говорил, домик затеял построить, два входа, широкий и узкий. Узкий заделан решеткой, широкий с подъемной дверью. Домик он этот поставил у самого входа в подполье. Нам же сдуру, крыс говорил, — медоточиво плела свой рассказ старуха, подперевши голову правой рукой и помаргивая левым глазом, и при каждом слове нос ее то отъезжал от подбородка, то почти впивался в него, — сдуру на мысли взбрело, что, поладить с нами желая, для нас учредил он гостиницу. Жирный кус ветчины там висел и манил нас; вот целый десяток Смелых Охотников вызвались в домик забраться, без платы в нем отобедать и верные вести принесть нам. Входят они, но только что начали дружно висячий кус ветчины тормошить, как подъемная дверь с превеликим стуком упала и всех их захлопнула. Тут поразило, крыс говорил, страшное зрелище нас: увидели мы, как злодеи наших героев таскали за хвост и в воду бросали. Все они пали жертвой его бес примерной злобищи.
Борис мгновенно и очень отчетливо вспомнил, как дед Антон выносил из подпола крысу, держа ее за хвост и удовлетворенно урча себе под нос. И невольно усмехнулся.
— Напрасно смеешься, — снова заговорила пристально следившая за ним старуха, обволакивая его своей сладкой напевной речью, как паутиной. — Двуногий губитель, крыс говорил, наготовил множество вкусных для нас пирожков и расклал их, словно как добрый, по всем закоулкам. Народ наш очень доверчив, мы лакомки; бросилась жадно вся молодежь на добычу. Но что же случилось? Об этом, крыс говорил, вспомнить — мороз подирает по коже! Открылся в подполье мор: отравой злодей угостил нас. Как будто шальные с пиру пришли удальцы: глаза навыкат, разинув рты, умирая от жажды, взад и вперед по подполью бегали с писком они, родных, друзей и знакомых, плача крыс говорил, боле не зная в лицо; наконец, утомясь, обессилев, все попадали мертвые лапками вверх; запустела целая область от этой беды. От ужасного смрада трупов ушли мы в другое подполье, и край наш родимый, крыс горевал, надолго был обескрысен.
Борис чувствовал, что эта плачевная речь, эти гекзаметры заволакивают, запутывают его. Надо было встряхнуться и прорваться сквозь липкую вязь слов.
— Не понимаю, при чем здесь коты, — сказал он нарочито грубо и громко, прерывая старуху. Чтобы себя разбудить.
— При чем, при чем!.. — недовольно повторила старуха. — А при том. Страшнее кошки зверя нет. Кошачий род издавна враждует с крысиным. Сколько раз, объединившись с мышами, крысы ходили кота хоронить! И чем все кончалось? Гибли безвременно все храбрецы от коварных когтей, — старуха помолчала и вдруг уже не напевно, а прямо, уставившись Борису в глаза и примаргивая левым веком, спросила: — И тебе их не жалко? Я говорю о крысах.
Но Борису почему-то не было жалко крыс, и он отрицательно покачал головой. Его щеки коснулась липкая нить паутины. Борис стряхнул ее, глянул вверх и увидел, что паук доткал новую нить до середины потолка и сидел как раз у него над головой. Внезапно за окном стемнело. Борис ощутил усталость во всем теле: все-таки он порядочно побегал за этот день. Да и горячий чай с медом тоже расслаблял. Старуха поднялась, поставила на стол подсвечник с тремя свечами, зажгла их. Тени и отсветы огня заплясали по стенам и по потолку.
— Ну давай в загадки играть, — облизнув губы, сказала старуха. — Ты говори, а я отгадывать буду.
Она опять уселась прямо напротив Бориса. Борис напрягся.
— Без окон, без дверей —
Полна горница людей,
— не нашелся он ничего лучшего сказать.
— Ох!.. Ох!.. Ты что же, старуху за дурочку считаешь? Огурец это. Если лучше не припомнишь, тогда сразу сдавайся.
Паук, сопровождаемый своей огромной тенью, бегал под потолком. Борис глядел на розетку с желтым медом, потом закрыл глаза, вспоминая. Припомнилась только детская книжка с картинкой радуги на обложке, которую ему когда-то давно читала бабушка Настя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84