— В этом-то и проблема.
Потом он весело помахал Маркусу и устремился вниз по склону. Когда он спустился в карьер, он обернулся и крикнул:
— Я ненавижу треску, но она полезна для мозгов! Так что сойдет. Всё для Дианы!
— Всё для Дианы! — крикнул в ответ Маркус.
Он снова заполз под брезент и вынул фотографию из конфетной коробки. Он готов был расплакаться, но сдержался.
— Проблемы не только у тебя, Диана, — прошептал он. — Мне тоже нелегко.
*
На следующий день пришло письмо. Маркус и Сигмунд договорились открывать всю почту из Голливуда вместе, но он не вытерпел. Прошло ровно тридцать секунд с тех пор, как он вынул письмо из ящика, а он уже лежал на кровати и читал:
Дорогой Маркус!
Прости, что не ответила раньше, но сейчас в моей жизни полнейший беспорядок. Роберт де Ниро явно в меня влюбился. Не понимаю почему. Я ведь всего-навсего простая норвежская девчонка. Но я не хочу себя ни с кем связывать. Не сейчас. И не с Робертом де Ниро. Чувствую, что он не тот самый человек. Твое письмо было замечательным. Ты знаешь, Маркус, я купила себе маленького волнистого попугайчика. Он такой милый, особенно когда сидит на жердочке в клетке и чистит перья. Я назвала его Маркусом. Надеюсь, ты ничего плохого не подумаешь. И хотя он меня радует, мне от него бывает и грустно. Птицы не должны сидеть в клетке, правда же? Вообще-то я хочу его выпустить, но я не знаю, справится ли маленький Маркус один в огромных городских джунглях. Иногда я сама чувствую себя маленькой птичкой. Я мечтаю избавиться от всех этих коктейлей, слащавых лиц, зависти. Просто распрямить крылья и вылететь на свободу высоко-высоко вместе с моим маленьким Маркусом.
Когда Маркус дочитал до этого места, его настолько переполнили чувства, что слезы потекли ручьем по щекам, а буквы поплыли перед глазами. От следующих предложений поплыла вся комната:
Я пишу это письмо сегодня, потому что только что узнала, что премьера моего последнего фильма «Лабиринт любви» состоится в августе в Норвегии. Когда меня пригласили украсить премьеру, я решила согласиться. (Подумай только, Маркус. Я, крошка, — и украсить премьеру!) Во всяком случае, я воспользуюсь возможностью и проведу отпуск у мамы с папой в Хортене. Расслаблюсь, буду самой собой. Если ты окажешься в наших краях, может быть, мы могли бы встретиться и выпить по бокалу шампанского? Я буду думать о тебе.
Твоя Диана
— Мы должны были распечатать его вместе! — сказал Сигмунд, когда они час спустя сидели под брезентом. Он злился, но в то же время был взбудоражен.
— Я не удержался.
— Ладно, хватит об этом, — сказал Сигмунд резко, — надо готовиться.
— К чему это?
— К встрече с Дианой. У нас остался всего один месяц.
— Ой! — сказал Маркус и сглотнул.
— В каком смысле «ой»?
— Я… я не могу встретиться с Дианой Мортенсен.
— Ты должен.
— Зачем это?
— Ты ей нужен.
— Нет, не нужен!
— Нет, нужен. Читается между строк. Она приезжает в Норвегию не из-за фильма, а из-за тебя.
— Ой!
— Можешь перестать говорить «ой»?
— Сколько захочу, столько и буду говорить «ой».
— Что за детский сад, Макакус!
— Не называй меня Макакусом!
— Не ты разве хвастался, что у тебя так много фантазии?
— Я не хвастался. Это ты хвастался.
— Хорошо, тогда кто же ходит с папой по леднику каждое лето?
Они редко ссорились, а когда до этого доходило, Маркус всегда сдавался, на этот раз страх перед встречей с Дианой Мортенсен был сильнее досадного чувства от ссоры с Сигмундом.
— Если я встречусь с Дианой Мортенсен, я упаду в обморок.
— А если не встретишься, случится что-нибудь похуже. Подумай о Мэрилин Монро.
— Зачем мне о ней думать?
— Она покончила с собой.
— Гад вонючий, — сказал Маркус и пошел домой.
Через час он позвонил Сигмунду.
— Встречаемся, — прошептал он.
— Что?
— Встречаемся в «ПД». Через полчаса.
*
— Как мы будем готовиться?
Он спросил тихо, почти шепотом, но совершенно отчетливо без дрожи в голосе. Он знал, что если не примет приглашение Дианы Мортенсен на бокал шампанского в Хортене, то никогда себе этого не простит.
— Сделай вид, что ты Маркус Симонсен-младший.
С ужасом он уставился на Сигмунда. Его не удивило, что у того готов план, но его потрясло, насколько этот план безнадежен. Диана хотела увидеть не младшего, а старшего. Предстать перед ней в образе жалкого миллионерского сынка было бы бедной, просто ничтожной заменой настоящему миллионеру, который, к сожалению, был не настоящим, а всего лишь бредовой идеей какого-то тринадцатилетнего идиота.
— У Маркуса Симонсена нет сына. Он не женат.
— У него есть сын от предыдущего брака. Маркус Симонсен-младший.
Маркус почувствовал, что вспотел. Становилось трудно уследить за всеми возникающими Маркусами Симонсенами. Был настоящий Маркус Симонсен — он сам. Потом был фальшивый миллионер и альпинист Маркус Симонсен и еще более фальшивый Маркус Симонсен-младший, который был им самим, но одновременно им и не был.
— Почему его зовут «младший»? — спросил он сипло.
— Сыновей миллионеров всегда зовут «младшими».
— Но я же не сын миллионера.
— Нет. Ты должен притвориться.
— Но она не хочет встречаться с младшим. Ей нужен старший.
— Да, но младший — вылитая копия отца. Он встречается с Дианой и возвращает ей веру в жизнь, точно так же как поступил бы старший.
Маркус гулко засмеялся. Легко было Сигмунду сидеть себе спокойненько и использовать супермозг для планов. Ему не надо притворяться никаким «младшим». А почему это, кстати? Он был старше и умел говорить куда лучше Маркуса. Блестящая идея! Он ее предложил. Сигмунд слегка побледнел, но голос звучал презрительно, когда он сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39