Почему? Потому что гвербрет является одним целым с самим
законом и не должно быть кровопролитие в его зале. Почему?
Потому что лорд не будет выносить приговор, если будет думать,
что он будет отомщен ему мечом.
Жрец снова сел.
- Я должен внести некоторые изменения,- сказал Риис.-
Если ты на коленях попросишь моего прощения, то ты его
получишь.
Рванувшись вверх всем телом, Родри встал на ноги.
- Я не буду,- сказал он.- Пусть меня лучше повесят.- В
толпе послышался приглушенный шепот. Родри даже услышал,
как Джилл вскрикнула, чтобы он опустился на колени - но
Родри стоял прямо, пристально смотря на Рииса.
- Я дам тебе другой шанс,- сказал Риис.- Вставай на колени
и проси.
- Я не буду.
- Один последний шанс. Вставай на колени и проси.
- Я не буду.
Рот Рииса искривился в кровожадной улыбке. Родри
отказался подчиниться. В этот раз, ей богу, он смотрел на
повешение как на избавление.
- Ты не оставил мне никакого выбора кроме того, чтобы
повесить тебя,- произнес Риис.
Куллин вышел из толпы и опустился на колени перед
гвербретом.
- Ваша светлость,- сказал он.- Прошлой ночью вы
поклялись мне на мече, что вы сохраните жизнь моему господину.
У Рииса перехватило дыхание. Лицо Куллина было таким
решительным, что все, кто знал его, могли видеть, что он
понимал, что может произойти и запасся оружием для такого
случая. Риис сознавал это тоже, судя по тому, как он кивнул
головой, глядя на Куллина, с выражением, близким к ненависти.
- Так, я поклялся,- произнес Риис.- И Мэйлвейд никогда не
нарушает своей клятвы. Ну хорошо, капитан. Таким образом, я
заменяю твоему господину приговор о повешении на ссылку,- он
повернулся к Родри.- Отныне ты будешь изгнан с моих земель, с
земель всех людей, верных мне, ты лишаешься всех званий и
должности, всех земель и владений, исключая одного коня,
одного клинка, двух серебряных монет и одежды, которую носят
простые люди. Никогда не называй себя Мэйлвейдом, потому
что глава твоего клана исключил тебя из него.
Гвардейцы освободили Родри, развязав ему руки. В зале для
судебных заседаний стояла абсолютная тишина, затем Ловиан
зарыдала, задыхаясь и глотая горестные слезы, разорвав
нависшую тишину. Свидетели начали перешептываться, потом
разговаривать вслух, затем толпа так расшумелась, что Риис
вскочил на ноги и крикнул, чтобы все замолчали.
- Хочешь ли ты сказать что-нибудь о своем приговоре? -
спросил Риис, но, конечно, только потому, что закон
предписывал это.
- Да, хочу,- сказал Родри.- Ты наконец получил то, чего
так долго добивался, разве не так? Ты будешь получать налоги,
которые получает верховный лорд со своих подданных, когда
мать умрет. Я надеюсь, ты с пользой истратишь каждую
проклятую монету, брат. Может быть, ты подавишься ими.
Лицо Рииса стало багровым. Если бы между ними не было
стола, он бросился бы вперед, но Родри откинул назад голову и
захохотал.
- Когда-нибудь барды споют об этом,- сказал Родри.- О
гвербрете, который был до того жадным к серебру, что чуть не
лишил своего брата жизни.
Жрецы вскочили со стульев, схватили Рииса за руки и
оттащили его назад.
- Ну и ладно,- прорычал Риис.- Еще до заката ты покинешь
мои земли. Тебе лучше всего ехать на восток и очень быстро.
Куллин оставил Ловиан с ее женским окружением и
побежал за Родри, когда гвардейцы выводили его. Он догнал их
возле ворот крепости, как раз тогда, когда гвардейцы швырнули
его спиной к каменной стене, прорычав, чтобы он оставался здесь
до тех пор, пока они не приведут ему коня. Приступ ярости
прошел и Родри повернулся к Куллину с оцепенелым взглядом.
- Мои благодарности и мои извинения, капитан,-
проговорил Родри.- Но я проклял бы себя, если бы опустился на
колени.
- И я тоже, господин.
- Никогда больше не обращайся ко мне "Господин".
- Ну и хорошо, Родри.
Родри улыбнулся ему едва заметно. Куллин не удивился бы,
если бы увидел, что Родри плачет и не стал бы стыдить его за это.
- Теперь послушай, мальчик,- сказал Куллин.- Примерно в
десяти милях не доезжая до Абернауса есть деревня. Там есть
таверна Серый Козел. Езжай туда и скажи ее владельцу, что ты
мой знакомый и пока оставайся там. Я пришлю к тебе одного из
парней с одеялами и всем остальным и немного денег, если смогу
их раздобыть.
- Если Риис узнает, то убьет тебя за это.
- Он не узнает. Я помог ему уже однажды, почему бы и
теперь не помочь?
Родри попытался улыбнуться, следуя старому доброму
юмору, но на это было больно смотреть.
- Постарайся сосредоточиться, мальчик,- сказал Куллин.-
У нас мало времени. Что ты собираешься делать? Ехать к одному
из соперников Рииса и просить у него убежища?
- Я лучше умру с голода.
- И я так думаю. Тогда я дам тебе свой серебряный клинок.
Если кто-нибудь спросит, почему у тебя мой девиз, тогда скажи,
что я взял тебя в отряд.
Родри уставился на него, и не мог произнести ни слова,
затем потряс своей головой "нет" назад и вперед, снова и снова,
сильнее и сильнее, как будто отчаянно старался отрицать все, что
с ним произошло. Куллин схватил его за плечи и начал трясти,
заставляя остановиться.
- Если ты не хочешь, что тогда еще тебе остается? - сказал
Куллин.- Или ты намерен делать то, что я когда-то посчитал для
себя недостойным - просить работу в таверне или в конюшне?
- Я не смогу делать ни того, ни другого, но...
- Черт побери, ты что думаешь, что я не знаю, как тяжело
взять проклятый клинок? Ты думаешь, я не плакал, когда увидел,
что это - единственное, что мне осталось - продать свой меч и
получить взамен презрение порядочных людей, которые плевали
в мою сторону, когда я входил в комнату?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155