В
первый раз за всю свою жизнь ему было что терять.
Позже, после того, как отряд вернулся в свои казармы, а
знатные лорды поднялись в свои комнаты, Родри пришел к
Куллину с игрой Карноик - такой красивой, каких раньше
Куллин даже не видел. Игральные фигуры были сделаны из
ровных гладко отполированных камней - белых и черных.
Тонкая доска из черного дерева была инкрустирована
перламутром с обозначением стартовых позиций и ходов.
Рисунок состоял из шестнадцати переплетенных треугольников,
так что даже при свете огня можно было легко различить его.
- Готов держать пари, что ты обыграешь меня,- сказал
Родри.
Куллин выиграл первые три игры, снимая с доски фигуры
Родри сразу же после того, как молодой лорд ставил их на доску.
Ругаясь про себя, Родри начал обдумывать каждый ход, который
он делал, оказывая Куллину большее сопротивление, но
проиграл все же ему еще три партии. Между тем только один
сонный слуга остался в зале и снова наполнил их кружки. Родри
отправил его спать, перестал пить и, наконец, после еще четырех
партий сыграл с Куллином вничью.
- Не хочу больше испытывать свою судьбу этой ночью,-
сказал Родри.
- Это не судьба. Ты просто научился.
Куллин испытывал простое удовлетворение от этого. Они
сидели здесь, два человека, спасшихся от смерти - в
безопасности, в доме около огня и получали удовольствие от
пива и общества друг друга. Родри сложил игру в лакированную
коробку. Куллин встал и добавил еще пива. Сначала они пили
молча и медленно, ожидая пока огонь начал гаснуть и тени
наполнили зал. Куллин вдруг понял, что был счастлив, а это
слово никогда не имело для него раньше большого значения.
Или что он был бы счастлив, если бы не Джилл, которую он
очень сильно любил и хотел, чтобы она была счастлива тоже.
Может быть, это было из-за пива, может - из-за позднего
времени, но он вдруг подумал о ясном и простом пути, который
позволит разобраться во всей этой путанице - если он сможет
сделать это. Если он сможет выдержать, чтобы сделать это.
Совершенно случайно Родри предложил ему вакансию, которая
ему была нужна - шанс, думать о котором раньше было просто
немыслимо.
- Черт побери, я хочу, чтобы Риис приехал сюда,- сказал
Родри.- Может быть, он как-нибудь защитит меня. После того,
как восстание подавлено, моя уважаемая матушка приложит всю
свою неисчерпаемую энергию для того, чтобы женить меня.
- Вам уже пора, господин.
- Я знаю - проклятый род ждет своих проклятых
наследников. Ей богу, капитан, как ты думаешь, что я должен
чувствовать? Как бы тебе понравилось, если бы тебя поставили в
конюшню, как призовую лошадь?
Куллин громко засмеялся.
- И я знаю, что, ко всему прочему, у нее будет и лицо и
характер как у самого черта. Это все ее проклятые родственники
так считают, а не то, что я могу думать о ней.
- Ух. Теперь я вижу, почему проклятые жрецы всегда
говорят людям, чтобы они не завидовали знатным лордам.
- И они совершенно правы. Такие люди, как я, женятся в
угоду своему клану, а не по собственному желанию.
Старая пословица странным образом всплыла в мозгу
Куллина, когда-то так давно запавшая в память, что он даже не
мог ясно вспомнить ее. Он отпил пиво длинным глотком,
размышляя о своей странной идее. Он решил не искать
обходного пути и спросил напрямик.
- Скажи мне вот о чем, господин,- сказал Куллин,- ты
женился бы на Джилл, если бы мог?
Родри стал таким напряженным, что Куллин понял -
парень также боится его, как и Джилл. Это удовлетворило его.
Простолюдин или нет, но он был еще отцом Джилл, оставался
еще человеком, который решает, что она будет делать, а чего не
будет.
- Я бы женился,- сказал наконец Родри.- Я клянусь тебе в
этом честью Мэйлвейдов. Я никогда не хотел ничего так сильно,
как жениться на ней, но я не могу.
- Я знаю.
Они пили еще несколько минут и Родри смотрел прямо ему
в лицо.
- Ты знаешь, господин,- произнес Куллин,- любовница
знатного лорда имеет очень большую власть при его дворе и в
его клане.
Родри отдернул свою голову, как будто Куллин дал ему
пощечину.
- Да, имеет,- прошептал Родри.- И никто не смеет
насмехаться над ней также.
- При условии, что она никогда не сбросит с себя своего
позора.
- Некоторые женщины никогда не страшатся подобных
вещей.
- Хорошо,- Куллин рассеянно положил руку на рукоятку
своего меча.- Хорошо.
Они сидели рядом и пили, не проронив больше ни слова,
пока огонь не стал таким слабым, что они могли еле увидеть
лицо друг друга.
Тем, что Джилл больше всего ненавидела в своем
превращении в женщину, была ее обязанность научиться шить.
Несмотря на то, что Ловиан была богатым верховным лордом,
большую часть одежды, которую носили в крепости, сделали
здесь же. Ловиан была должна каждому всаднику в ее отряде и
каждому слуге в ее зале две пары брюк или две юбки, или два
платья в год как часть получаемой ими платы. Каждая женщина в
крепости, начиная с кухарки и заканчивая Даниан или Медиллой,
отдавали часть своего времени на производство этой горы
одежды. Даже Ловиан шила рубашки для Родри, так же как
украшенные накидки для ее квалифицированных слуг, таких,
например, как бард. Так как женщина имела определенное
уважение в зависимости от того, как красиво она шила, Джилл
обязана была заниматься этим, но она ненавидела каждый
стежок, который был ею сделан.
Утром Невин пришел в женский зал, куда имел свободный
доступ из-за своего преклонного возраста и, пока она работала,
развлекал ее, рассказывая сказку о таинственной стране далеко за
Южным Морем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155