Медилла предложила ей маленький, украшенный
драгоценными камнями кинжал, но Джилл настояла на том, что
возьмет свой собственный. Джилл сделала несколько шагов и
почти упала, споткнувшись - нижнее платье было слишком
узким для ее обычной размашистой походки.
- Бедная Джилл,- посочувствовала ей Ловиан.- Ты
понемногу привыкнешь.
Чередуя мелкие шажки с попытками удержаться на ногах и
не споткнуться, Джилл спустилась вместе с ними в большой зал.
Ловиан уже сидела во главе стола для знать. Все знатные
сторонники Родри были здесь исключая, конечно, раненого
Слигина. Все ожидали окончательного решения Родри
относительно военных действий. Лорды при их появлении встали
и рассеянно поклонились женщинам из свиты ее светлости. Вдруг
Эдар разразился громким смехом.
- Джилл! - воскликнул он.- Клянусь, я не узнал тебя.
- Мне самой трудно себя узнать, господин,- ответила
Джилл. Она заняла место в конце стола между Медиллой и
Даниан. Все ожидали Родри, но он все не появлялся. Наконец
раздраженная Ловиан приказала подавать еду без него. Джилл
должна была строго следить за своими манерами и постоянно
помнить, что ей нельзя вытереть руки о свою заимствованную
одежду. Она копировала Медиллу и Даниан - ела только
кончиками пальцев, вытирая их носовым платком, доставая его
из кармана юбки. Обед уже почти закончился, когда к столу
подошел паж и доложил о том, что лорд Кинван, первым
перешедший на сторону Корбина, пришел просить о мире. Как
было заведено, он пришел один и без оружия, даже без столового
кинжала на ремне. Он преклонил колени перед Ловиан, как
простой всадник. Ловиан холодно приняла его. В переполненном
зале воцарилась тишина. Все подались вперед: Эдар с
презрительной усмешкой, остальные - безучастно.
- Я пришел просить вашего прощения,- произнес Кинван
дрожащим от стыда голосом,- в том, что я поднял меч в мятеже
против вас.
- То, о чем ты меня просишь - серьезный вопрос,- сказала
Ловиан.- Какое возмещение убытков можешь ты предложить?
- Двадцать лошадей - моя доля в плате за смерть Даумира и
всех убитых. И мой маленький сын будет жить в твоей крепости в
качестве заложника.
Хотя Джилл такая сделка показалась очень
оскорбительной, Ловиан кивнула в знак согласия.
- Если гвербрета устроят эти условия,- сказала она,- то я
приму их, конечно. Ты проголодался после столь долгой дороги.
Садись с моими людьми, слуга принесет тебе поесть.
Кинван вздрогнул, но демонстрируя свою покорность,
занял место в конце одного стола для всадников. Они все
игнорировали его и смотрели на него как на пустое место. Когда
болтовня за столами возобновилась, Джилл наклонилась к
Даниан и спросила шепотом:
- Почему наша госпожа так легко его простила?
- Он беден, и для того, чтобы заплатить компенсацию, ему
придется взять в долг у каждого кузена. И если наша госпожа не
сделает его клан своим должником, в один прекрасный день они
могут организовать восстание.
- Кроме того,- вмешалась Медилла,- она притворилась
доброй и великодушной, а это подействует хуже, чем плата, что
тоже немаловажно.
Они понимающе кивнули друг дружке, а Джилл поняла, что
они должны стать для нее гидами и наставницами в этом новом
мире, где интриги были опаснее сотни мечей. Как только
появилась возможность уйти из-за стола, Джилл пошла
проведать своего отца. Проходя по коридору, она услышала
смех, доносившийся из его комнаты. Когда она открыла дверь, то
увидела в комнате Родри, который обедал вместе с Куллином.
Увидев их вдвоем, Джилл замерла, держа дверь открытой. Они
оба обернулись и посмотрели на нее. Ей показалось, что свет
фонаря превратился в пламя костра, когда к нему добавился
блеск серебряного клинка, находившегося в руке Куллина.
- Боже мой! - воскликнул Куллин.- Неужели эта прекрасная
леди - грязное отродье серебряного клинка?
- Папа, не дразнись,- сказала Джилл, мельком взглянув на
Родри.- Я оставлю вас для беседы с вашим капитаном, господин.
- Спасибо,- произнес Родри.
Джилл вышла и закрыла за собой дверь. Только теперь она
поняла, как она перепугалась, когда увидела вместе Родри и
Куллина. Ей почему-то показалось, что они разговаривали о ней.
Семь дней прошло без единого слова от гвербрета Рииса,
который должен будет надзирать за наказанием, которое Ловиан
применит к своим лордам-изменникам. Родри был в ярости,
расценивая эту задержку как пощечину. Второй постоянной
мукой было для него присутствие Джилл. Он просто не мог не
думать о ней, а видеть ее, а видеть ее было для него еще хуже. Он
сразу вспомнил об их ночи, проведенной вместе. Впервые у него
была женщина, которая была для него такой желанной. Он
старался уединиться, уезжая на длительные прогулки верхом, или
просто слонялся по двору. Во время одной из таких бесцельных
прогулок он встретил Куллина у тыльной стороны крепости. Его
левая рука была еще в шине, но, несмотря на это, он упражнялся,
держа в руке легкий деревянный меч. Его противником был кто-
нибудь из мальчишек. Двигаясь медленно, как будто в
ритуальном танце, Куллин делал выпады и отклонялся назад,
описывая при этом острием своего меча восьмерку так
сосредоточенно, что все это напоминало больше колдовство, чем
упражнение с мечом. Куллин, даже несмотря на то, что он был
болен и слаб, был замечателен, когда двигался с оружием в руке.
Наконец он заметил, что Родри наблюдает за ним, остановился и
поклонился ему.
- Как твоя рука, заживает? - спросил Родри.
- Не так уж плохо, господин. Травник сказал, что, может
быть, завтра мы снимем шину, чтобы посмотреть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155