Люди зашевелились.
– Итог известен, – продолжил Гэрри. – Чарнак уже не сможет водить свору, а это был любимый пес многих из нас. Блэр желал заполучить монстра для исследований. А теперь мы, в свою очередь, желаем знать, что произошло, и убедиться, что монстр мертв. Верно?
Коннант усмехнулся:
– Не хотел бы я просидеть с ним еще одну ночку!
– Блэр! – Гэрри повернулся к маленькому биологу. – Что ты можешь сказать по поводу случившегося? Что это было?
Блэр некоторое время смотрел на брезент.
– Была ли это его настоящая форма – вот вопрос! сказал он наконец. – Возможно, оно имитировало внешний вид тех, кто построил корабль. – Глаза биолога оторвались от брезента. – А случилось, на мой взгляд, вот что… Придя в себя, это существо обнаружило, что Антарктика все так же заморожена, как много лет назад, когда оно впервые ее увидело. Пока оно размораживалось, я срезал и исследовал его ткани. Исследования показали, что оно с планеты более теплой, чем наша Земля, и, стало быть, в его естественной форме не способно переносить здешние температуры. Наилучший выход для него был – стать собакой. Почти та же масса тела, а теплая шерсть спасает от немедленного замерзания.
Найдя собак, оно сразу же сделало правильный вывод и каким-то образом добралось до Чарнака. Другие собаки почувствовали незнакомый запах или услышали странные звуки – не знаю уж, что там было… В любом случае они взбесились, порвали цепи и набросились на гуманоида до того, как он успел полностью превратиться в собаку. То, что мы нашли, было наполовину Чарнаком, наполовину тем существом, которое размораживалось.
– Получается, перед нами оборотень, – недовольно проворчал Гэрри, – Это объяснимо?
– Конечно, – сказал биолог, – Каждое живое существо состоит из протоплазмы и мельчайших частиц, так называемых ядер, которые контролируют протоплазму. Это создание устроено по тому же самому принципу. Единственная разница состоит в том, что по желанию этой твари ядра могут изменять ее клетки. Сожрав Чарнака, она изучила его строение и приказала своим клеткам принять форму его клеток. На полную трансформацию не хватило времени, но кое-какие органы уже изменились. – Блэр откинул край брезента и продемонстрировал полярникам покрытую серой шерстью собачью лапу. – Я исследовал и эту ткань. Здесь даже ядра клеток имитируют ядра собачьих клеток. Во всяком случае, под микроскопом заметить разницу невозможно.
– А если бы у нее оказалось достаточно времени? сказал Норрис.
– Тогда бы она просто превратилась в собаку. Другие собаки приняли бы ее за свою, а мы бы и подавно не отличили настоящего Чарнака от его копии. Я думаю, что их вообще невозможно было бы отличить с помощью земных методов исследования. Перед нами представитель в высшей степени развитой цивилизации, которая изучила и заставила работать на себя неизвестные нам законы природы.
– Что же эта тварь собиралась делать? – Баркли взглянул на прикрытое брезентом существо.
Блэр горько усмехнулся. Ореол волос вокруг его головы всколыхнулся.
– Полагаю, захватить мир.
– Захватить мир? – выдохнул Коннант. – То есть стать единовластным диктатором?
– Нет. – Блэр покачал головой.
Скальпель, который он крутил в руках, упал. Биолог наклонился, чтобы поднять инструмент, так что, когда он произнес следующую фразу, его лица не было видно.
– Оно бы просто заселило Землю.
– Заселило Землю?! – Коннант опешил. – Оно что, размножается почкованием?
Блэр выпрямился, вновь покачал головой и сглотнул:
– А ему и не нужно размножаться. Оно весит около сорока килограммов. Чарнак весил примерно столько же. Тварь сожрала сорок килограммов Чарнака и превратилась в него. Таким образом, осталось еще сорок килограммов для трансформации в Джека, например, или Чинука. Она может имитировать любое живое существо. Если бы она достигла побережья, она бы стала тюленем, потом двумя тюленями, и так далее. Она бы могла напасть на кита и стать китом. Она могла бы повстречать альбатроса или какую-нибудь другую морскую птицу и улететь в Южную Америку.
Норрис выругался:
– И каждый раз, съев кого-либо, она превращается в собственную жертву?
– Тем не менее у нее должно оставаться что-то свое, чтобы начинать все сначала. – Блэр отложил скальпель, – В среде животных она непобедима. У нее нет естественных врагов, потому что она превращается во все, во что захочет.
– А ты уверен, что эта тварь мертва? – осторожно поинтересовался доктор Коппер.
– Слава Богу! – прошептал маленький биолог, – Отогнав собак, мы с Баркли обрабатывали ее электричеством в течение пяти минут. Практически мы приготовили из нее жаркое. Она мертва, как сибирский мамонт.
– Нам остается только радоваться, что она попала в Антарктику, а не в тропический пояс, – заметил Коппер. – Здесь не оказалось нужных форм жизни, и температура была слишком низка. Да и сейчас немногое изменилось. Мы здесь единственные живые существа, в кого можно трансформироваться.
– Да уж, – усмехнулся Блэр, – Это был бы полный триумф. Собаки не смогут преодолеть расстояние в четыре сотни миль до океана, им не хватит пищи. В это время года сюда не залетают птицы. Так далеко от моря нет пингвинов, – Голос Блэра налился силой. – Тут нет никого, кто бы мог добраться до побережья. Не считая нас! Мы разумны. Только мы в состоянии сделать это. Неужели вам не понятно, что она собирается трансформироваться в одного из нас? Только так она может завладеть самолетом и покорить Землю, – Голос биолога становился все громче и громче, – Она еще не знает этого. У нее еще не было возможности это узнать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20