Из ста братьев остался я
один, чтобы попытаться с помощью своих слабых сил разрушить Путь Перехода,
который не должен быть осквернен. Друг, берегись, защищайся! Люди убивают
то, чего не могут понять. Святой Камбер, защити от зла, порожденного
страхом!
Дункан открыл глаза, огляделся, а затем снова попытался услышать
голос.
- Берегись, Дерини! Здесь лежит опасность. Из ста братьев...
Дункан прервал контакт и вздохнул.
- Да. Это послание было оставлено последним Дерини, который охранял
это место. И он перед смертью пытался разрушить Путь Перехода. Удалось ли
ему это?
Опустившись на колени, Дункан внимательно стал изучать пол, он
вытащил кинжал и начал расчищать место от обломков. Так и есть! На полу
была видна слабая линия, ограничивающая площадку примерно три на три фута.
Как и в соборе, эта площадка была когда-то закрыта ковром, но ковер был
уничтожен много лет назад. А сам Путь Переход?
Вложив кинжал в ножны, Дункан положил руки на пол и сосредоточился.
Он ждал, не почувствует ли он легкого головокружения, которое всегда
предшествует Переходу.
Ничего.
Он снова попытался, и на этот раз ощутил волну надвигающегося мрака,
боли, первые слова послания, которые он уже слышал...
И снова ничего. Путь был мертв. Последний Дерини выполнил свою
задачу.
Со вздохом Дункан поднялся на ноги, оглядел комнату еще раз: теперь
им придется пробиваться в Ремут самим. Путь разрушен, выбора у них нет. А
может быть, им придется ехать в Кулди, так как Келсон собирался
присутствовать на свадьбе Бронвин и Кевина.
Ну что же, делать нечего. Нужно идти и будить Аларика. Пора уже было
двигаться дальше. Если им повезет и помех не будет, то уже на следующую
ночь они прибудут в Ремут, далеко опередив преследователей.
Переливчатый звон колоколов призывал епископов в собор Святого Эндрю
в Джассе. Ночь была ясная, морозная, и мелкие снежинки кружились по ветру.
Епископы собирались в собор. Два молодых священника вручали каждому
входящему длинную свечу, зажигая ее от негасимого огня. Пламя трепетало
при сильных порывах ветра, врывающегося сквозь непрерывно открывающуюся
дверь, причудливые тени, отбрасываемые входящими, плясали на стенах
собора.
Епископы проходили в собор и занимали свои места на скамьях: две
ломаные линии безликих людей со свечами в руках. Когда колокола смолкли,
секретарь сосчитал всех присутствующих и громко объявил, что собрались
все, кто обязан был присутствовать на этом ритуале. Он исчез в темноте
зала, а когда закрывал тяжелые двери, послышался скрежет засова. Затем он
и два присоединившихся к нему молодых священника со свечами в руках сели
на свои места на боковых скамьях. Наступила пауза, потом открылась боковая
дверь и появился Лорис.
Лорис был в полном облачении: черная серебряная сутана свободно
свисала с плеч, митра, усыпанная драгоценностями, венчала его голову. В
левой руке он держал серебряный крест. Он решительно прошел на возвышение
и повернулся к присутствующим. Рядом с ним были архиепископ Корриган и
епископ Толливер. Замыкал шествие епископ Кардиель. Молодой служка шел
перед ними с тяжелым распятьем в руках. Пройдя между двумя линиями
духовенства, Лорис и его свита дошли до ступеней алтаря и остановились.
Они почтительно поклонились алтарю и повернулись лицом к залу. Кардиель
подошел к монаху, взял у него четыре свечи и искоса взглянул на Корригана.
Глаза Кардиеля были угрюмы. Затем он вернулся на свое место рядом с
Толливером и раздал горящие свечи Толливеру, Корригану и Лорису. Со свечей
в руке Лорис выступил вперед и выпрямился во весь рост. В его голубых
глазах горел холодный огонь, когда он осматривал зал.
- Вот текст отлучения, - сказал он. - Слушайте со вниманием.
"Так как Аларик Энтони Морган, Дюк Корвина, господин Корота, генерал
Королевских армий, Чемпион короля и монсеньор Дункан Говард Мак Лейн,
священник, неоднократно нарушали и пренебрегали запретами Святой Церкви, и
так как Аларик и Дункан осквернили часовню Святого Торина использованием
своей проклятой магии и разрушили часовню и в прошлом неоднократно
пользовались запрещенной магией, и так как Аларик и Дункан не выразили
желания покаяться и отречься, изменив образ жизни, я, Эдмунд Лорис,
архиепископ Валорета и глава церкви Гвинеда, объявляю, что предаю анафеме
Аларика Энтони Моргана и Дункана Говарда Мак Лейна. Мы низвергнем их из
лона Святой Церкви.
Пусть гнев Небесного Судьи обрушится на их головы. Пусть они всегда
будут прокляты. Пусть ворота рая закроются перед ними и теми, кто поможет
им.
Пусть ни один богобоязненный человек не примет их, не накормит их, не
предоставит крова. Пусть ни один священнослужитель не общается с ними при
жизни и не освятит их тела после смерти. Пусть будут прокляты из жилища,
их пища, их вода, все их владения.
Мы объявляем их отлученными от церкви и брошенными во мрак к Люциферу
и прочим падшим ангелам. Они теперь будут навеки прокляты без всякой
надежды на спасение их душ. Да будет так!"
- Да будет так! - хором подхватили все присутствующие.
Вытянув горящую свечу перед собой, Лорис перевернул ее и бросил на
пол, затоптав пламя. И затем то же самое проделали собравшиеся епископы и
их помощники.
Раздались глухие звуки, издаваемые свечами, которые одна за другой
падали на пол. Постепенно в соборе воцарилась тьма, все огни умерли,
затоптанные ногами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80